Рассказ Николая Семёновича Лескова «Дух госпожи Жанлис» был впервые напечатан в журнале «Осколки» в 1881 году. А в 1886 году вошел сборник «Святочные рассказы» с незначительными изменениями – центральное событие произведения было приурочено к встречи Нового года.
Рассказ Лескова стал откликом на увлечение спиритизмом, хотя и появился, когда сама «проблема» ушла в прошлое. Несомненно, рассказ имел следствием посещения ряда великосветских салонов. Но критика была неправа, зачислив писателя по ведомству спиритов. Лесков говорит, что он интересовался тем, что волновало все общество, как писатель он не мог замолчать это явление.
В рассказе Лескова «Дух госпожи Жанлис. Спиритический случай» дух-проказник весело подшутил над высоконравственной русской княгиней — спириткой и фанатичной почитательницей французской писательницы конца XVIII — начала XIX века Стефани Фелисите Жанлис. Сборник назидательных изречений последней, озаглавленный в русском переводе «Дух госпожи Жанлис», русская княгиня использовала в качестве «домашнего оракула»: она открывала книгу на любом месте и в случайной цитате находила ответ духа-наставника Фелиситы на волновавший ее вопрос. Однажды вызванный «дух» госпожи Жанлис поставил собравшееся общество в самое неловкое положение, приоткрыв маленькую завесу над нравами того времени.
«Я от природы немножко суеверен и всегда с удовольствием слушаю рассказы, в которых есть хотя какое-нибудь место таинственному. За это, кажется, прозорливая критика, зачислявшая меня по разным дурным категориям, одно время говорила, будто я спирит.
Притом же, к слову сказать, все, о чем мы теперь говорим, происходило как раз в такое время, когда из-за границы к нам приходили в изобилии вести о спиритических явлениях. Они тогда возбуждали любопытство, и я не видал причины не интересоваться тем, во что начинают верить люди.
«Множество доказательств», о которых упоминала княгиня, можно было слышать от нее множество раз: доказательства эти заключались в том, что княгиня издавна образовала привычку в минуты самых разнообразных душевных настроений — обращаться к сочинениям г-жи Жанлис, как к оракулу, а голубые волюмы, в свою очередь, обнаруживали неизменную способность разумно отвечать на ее мысленные вопросы.
Это, по словам княгини, вошло в ее «абитюды», которым она никогда не изменяла, и «дух», обитающий в книгах, ни разу не сказал ей ничего неподходящего.
Я видел, что имею дело с очень убежденной последовательницей спиритизма, которая притом не обделена умом, опытностью и образованием, и потому чрезвычайно всем этим заинтересовался.
Мне было уже известно кое-что из природы духов, и в том, чему мне доводилось быть свидетелем, меня всегда поражала одна общая всем духам странность, что они, являясь из-за гроба, ведут себя гораздо легкомысленнее и, откровенно сказать, глупее, чем проявляли себя в земной жизни.
Я уже знал теорию Кардека о «шаловливых духах» и теперь крайне интересовался: как удостоит себя показать при мне дух остроумной маркизы Сюльери, графин Брюсляр?
Случай к тому не замедлил, но как и в коротком рассказе, так же как в маленьком хозяйстве, не нужно портить порядка, то я прошу еще минуту терпения, прежде чем довести дело до сверхъестественного момента, способного превзойти всяческие ожидания».
На картинках:
- Спиритические сеансы в салонах 19 века
- Графиня С.Ф. Жанлис (1746-1830).
- Обложка книги Н.С. Лескова «Дух госпожи Жанлис»
