Иван Алексеевич Бунин и Леонид Николаевич Андреев познакомились в Москве, на литературных встречах.
В 1899 году в Москве по инициативе Николая Дмитриевича Телешова был создан литературный кружок под названием «Среда». В старомосковском доме Телешова на Чистых прудах собирались Максим Горький, Александр Иванович Куприн, Владимир Галактионович Короленко, Антон Павлович Чехов и многие другие. Бунин был ревностным участником этого писательского объединения. Постоянным членом кружка сделался и Леонид Андреев.
В 1900 г. Леонид Андреев написал рассказ «Молчание», который в его писательской судьбе сыграл особую роль. Леонид Николаевич показал рукопись «Молчания» Максиму Горькому. С этим произведением Горький и привел Андреева в первый раз на собрание литературной «Среды». Н.Д. Телешов вспоминал:
«В десять часов, когда обычно начиналось у нас чтение, Горький предложил выслушать небольшой рассказ молодого автора.
– Я вчера его слушал, – сказал Горький, – и, признаюсь, у меня на глазах были слезы.
Но Андреев стал говорить, что сегодня у него болит горло и читать он не может… Словом, заскромничал и смутился.
– Тогда давайте я прочитаю, – вызвался Горький. Взял тоненькую тетрадку, сел поближе к лампе и начал:
– Рассказ называется «Молчание»… <…>
Чтение кончилось. Горький поднял глаза, ласково улыбнулся Андрееву и сказал:
– Черт возьми, опять меня прошибло!
«Прошибло» не одного Алексея Максимовича. Всем было ясно, что в лице этого новичка «Среда» приобретала хорошего, талантливого товарища».
Андреев не пропустил почти ни одного собрания «Среды». «Всю первую зиму он приходил к нам в своем «рыжем» пиджаке, был как усердным чтецом, так и внимательным слушателем, был о себе скромного мнения и заработки имел тоже чрезмерно скромные», — писал о нем Н.Д. Телешов.
Писатели периодически встречались в компании общих знакомых, на дружеских обедах, общались довольно тепло.
А вот как вспоминает свою встречу с Андреевым жена Бунина Вера Николаевна Муромцева-Бунина: «Разговор зашел об Андрееве, который недавно приехал в Москву <…>. Раздался телефонный звонок, старший из моих братьев Сева кинулся в переднюю.
– Легок на помине! Голоушев, просил передать, что они с Леонидом Николаевичем едут к нам <…>. Я с Андреевым не была знакома. <…> Все же ожидала его с большим интересом. <…>
Он (Андреев) немного постарел и стал полнее с тех пор, как я видела его в Кружке, показался даже немного ниже ростом. <…> Я предложила ему чаю. Налила очень крепкого, – знала, что он пьёт «дёготь». <…> Я смотрела на черные с синеватым отливом волосы Андреева, на его руки с короткими худыми пальцами, увидела, что черный бархат его куртки мягко оттеняет его живописную цыганскую голову. Говорил охотно, немного глухим однообразным голосом. Услышав меткое слово, остроумное замечание, заразительно смеялся».
В 1902 году Андреев посылает Бунину свою фотографию с дарственной надписью на обороте: «Милому Ивану Бунину искренне его любящий, часто одноразмерный и бывает даже рифмующий Леонид».
В 1912 году Андреев поздравил Бунина с его 25-летним творческим юбилеем: «Люблю и высоко ценю твой талант. <…> Как твой земляк, орловец, радуюсь за нашу Орловскую губернию и от лица её лесов и полей, тобою любимых, крепко целую тебя».
Отношение Бунина к Андрееву было сложным, но всё же Ивана Алексеевича многое в собрате по перу восхищало: его на редкость острый ум, его удивительный талант. «Редко талантливый человек – написал об Андрееве Бунин.
Корнеева И.В.