Бунин и его великие современники.
И.А. Бунин и Ф.И. Шаляпин. Ч.2.
Рождение и становление таланта И.А. Бунина и Ф.И. Шаляпина связаны с Россией; оба вынуждены были покинуть Родину, познать участь изгнанников; оба смогли сохранить свой творческий дух и получить всемирное признание.
И.А. Бунин вспоминал:
«Не надо преувеличивать, но и не надо преуменьшать: тратил он себя всё-таки порядочно. Без умолку говорить, не давая рта раскрыть своему собеседнику, <…> сыпать прибаутками, словечками, — и чаще всего самыми крепкими, — жечь папиросу за папиросой и всё время «богатырствовать» было его истинной страстью. Как-то неслись мы с ним на лихаче по зимней ночной Москве из “Праги” в “Стрельну”: мороз жестокий, лихач мчит во весь опор, а он сидит во весь свой рост, распахнувши шубу, говорит и хохочет во всё горло, курит так, что искры летят по ветру.
Я не выдержал и крикнул:
— Что ты над собой делаешь! Замолчи, запахнись и брось папиросу!
— Ты умный, Ваня, — ответил он сладким говорком, — только напрасно тревожишься: жила у меня, брат, особенная, русская всё выдержит.
<…>
— И то, правда, — сказал я, смеясь. – А ты всё-таки замолчи и запахнись.
— Ну, ин будь по-твоему…
И, запахнувшись, вдруг так рявкнул “У Карла есть враги!”, что лошадь рванула и понесла ещё пуще».
«Шаляпин обладал редкой музыкальной памятью. Когда он выступал в какой-либо опере, он помнил и знал не только свою партию, но и всю оперу. «Годунов» до того мне нравился, — говорил Шаляпин, — что, ограничиваясь изучением роли, я пел всю оперу, все партии, и мужские, и женские, с начала и до конца. И когда я понял, как, как полезно такое полное знание оперы, я стал так же учить и все другие целиком, даже те, которые пел раньше».
Своим наставником в искусстве пения Шаляпин называл русский народ с его песнями.
« К пению, — говорил он, — меня поощряли простые мастеровые русские люди…
Ведь русские люди поют с самого рождения. От колыбели, от пелёнок. Поют всегда… Пели в поле, пели на сеновалах, на речках, у ручьёв, в лесах… Вот почему я так горд за мой певческий народ».