Я недаром любил Берлин. VI. Странствия по Дрездену.
Весной 1838 года Грановский, желая углубить свой взгляд на жизнь и действительность Германии, начинает своё путешествие. В середине апреля он вместе с другом Строевым С.М. прибывает в Дрезден. Местом их остановки стал Hotel de Rome. Первоначальные впечатления Грановского, основанные на прогулке по городу [1], были не очень приятные. Из письма к друзьям Станкевичу Н.В. и Неверову Я.М. мы узнаём, что «ничего особо занимательного не было». Наиболее положительные эмоции сложились от посещения кондитерской Baldini, своим внешним устройством напомнившей русскому студенту петербургские. Но постепенно впечатления от Дрездена улучшаются, и город представляет Грановскому много нового и интересного.
С 8 часов утра и до 10 часов вечера он осуществлял свои странствия по Дрездену, посещая разные культурно-просветительные учреждения. «Музеи, театр, Гульянов и ещё многое, <…> всё это меня очень интересует и может быть заставит пробыть здесь меня ещё неделю». В прогулках по городу Грановского сопровождал Гульянов Иван Александрович – русский дипломат, историк, египтолог, занимавшийся вопросами изучения египетских гиероглифов и славянских языков. С Грановским они познакомились в апреле 1838 г. в Дрездене и с первых минут общения прониклись взаимным уважением и симпатией. «Сам Гульянов мне чрезвычайно понравился. Странности его, немного мелкое самолюбие и уважение к чинам заметны тотчас, но за этим столько любви к науке, столько сведений, что можно бы извинить гораздо большие недостатки». Преимущественно из-за этого приятного знакомства Грановский впоследствии задержался в Дрездене.
Они встречались ежедневно в квартире Гульянова: «Прекрасная квартира, — писал Грановский Станкевичу и Неверову, вспоминая немного комичный сюжет, — паркет так гладок, что я, раскланиваясь, едва не пал к ногам хозяина. Удержался за стул». Вместе они осматривали город, бывали в театрах и музеях. Гульянов, полностью доверившись новому знакомому, рассказывал о своих трудах и планах, охотно показывал ему свои работы и бумаги, позволял их читать и делать выписки. Много часов они проводили в беседах, после которых Грановский находился под впечатлением от объёма знаний Гульянова, а главное от его любви к науке. Грановский глубоко заинтересовался его идеями об образовании языков, предсказывал им в будущем большое «влияние», находил их ясными и убедительными, считая, что «здравый смысл на стороне автора».
Ещё одним ярким впечатлением русского путешественника стала Дрезденская картинная галерея [2], после посещения которой, он задумался над живописью. Грановский пишет, что нашёл там для себя более, чем ожидал, а особенно восхитился картинами Корреджио [3, 4]: «Это так хорошо, просто, понятно! Меня чрезвычайно обрадовало новое чувство, которое я в себе разбудил. <…> Корреджио доставил мне истинное наслаждение». После работ Корреджио Грановский отмечает картину Тициана «Христос della Moneta», известную как «Динарий Кесаря» [5]. Поражённый богатством красок и глубиной философского сюжета, он долго и пристально всматривался в полотно, изображающее две фигуры: Христа и фарисея, выходящего из тьмы и протягивающего Спасителю серебряную монету. Образ Христа, благородный, возвышенный, спокойный, поистине насыщенный божественным светом, заворожил его: «Посмотрите внимательнее на это лицо», — посоветует он друзьям-корреспондентам, желая им впоследствии, посетив галерею, разделить общий восторг.
Упоминает Грановский и «Сикстинскую Мадонну» Рафаэля Санти [6], но она произвела на него меньшее впечатление, нежели работы предыдущих мастеров. «Я долго смотрел на неё, смотрел с благоговением, но думаю, что если бы мне её не указали, то я прошёл бы мимо. … Мадонна слишком высока для моего разумения, по крайней мере теперь. … И благоговение, кажется, было внушено мне не самою картиною, а тем, что я об ней слышал и читал».
В целом, впечатления, испытанные Грановским в знаменитой картинной галерее, доказывают, что ему было не чуждо понимание искусства, которое нашло отражение и при посещении Дрезденского театра [7]. Несмотря на то, что упоминания о театре не столь многочисленны, они довольно положительны: «Театр здесь очень хорош; средств менее, чем в Берлине, но дирекция умнее и лучше ими пользуется». Грановский смотрел здесь философскую драму «Фауст», большую оперу «Гугеноты». Был приятно впечатлён знакомством с театральным актёром Эмилем Девриент [8]: «Я был у него и нашёл очень любезного и образованного человека. Но на сцене он просто чудесен <…> И в добавок природа наградила его самыми роскошными средствами. <…> Впрочем я уверен, что на счёт Девриент мы сойдемся во мнениях все трое».
Знакомство с Дрезденом Тимофей Николаевич завершает своими впечатлениями от местной природы. Совершив вместе со Строевым небольшую поездку за город, Грановский посещает памятник известному французскому полководцу, генералу Ж.В. Моро [9], трагически погибшему при Дрездене в августе 1813 г. Сам памятник его не очень впечатлил: «Памятник очень прост. Я непременно велю себе такой поставить». Занимательнее памятника оказалась природа вокруг: «Видел я также природу. Посмотрели друг на друга молча. Здешняя природа не в моём роде, я люблю ужасное, а тут только приятное».
Планируя провести всего неделю в Дрездене, Тимофей Грановский продлил своё пребывание до нескольких недель. На их протяжении он делился своими впечатлениями и размышлениями с друзьями-корреспондентами Н.В. Станкевичем и Я.М. Неверовым, часто высказывая сожаления о том, что может разделить свой восторг лишь посредством писем: «А право хотелось бы вас видеть!» Не забывая своих друзей, русский студент продолжает европейское путешествие, и следующее письмо адресует им из Праги.
