8 октября [1920]

С первого числа переселились в Ollila. Домик, кажется, ничего, будет тепло в морозы. И наконец дети в школе. Нравится им все, все внове и … исполнение моей мечты: завтра Савва идет к Репину на урок рисования. Господи, если бы! Подождем.

Прислуги никакой не взяла и, кажется, даже Наташа начинает понимать, что так легче. Спокойно у нас, мирно, никаких замков и ключей – только свои, такая отрада. <…>

Завтра еду в Райволу за детскими туалетами к портнихе, домой и в Нейволу – везу рукописи, статьи для издательства.

Ollila

12/Х, вторник. [12 октября 1920]

Сейчас: Наташа с В<ерой> и Т<ином> пошли на станцию за мною оставлен<ным> пакетом. Савва у Репина. Выпекла булочки на завтра. Буду читать там.

Как будто детская жизнь налаживается. Дай-то, Господи!

Ночевала две ночи у бабки. Показала она мне первый раз в жизни то лицо свое и себя, хорошо знакомое Л<еониду>, что он любил. Так было странно и приятно. За каплю тепла я готова возместить сторицею.

Читают дети по вечерам, когда есть время, вслух Нансена. А после хочу «Войну и мир» с выпусками. Читаю эту золотую книгу и плачу, и плачу от умиления. Плачу, отвернувшись к окну, и в вагоне, и на станции, и на ночь в кровати. Бессмертная книга! Но чувствительность моя свыше меры и делает отношения с людьми неровными и трудными.

ночевала … у бабки — речь идет об Анастасии Николаевне Андреевой (1850-1920) – матери Л.Н. Андреева, которая после смерти сына жила во флигеле заброшенного дома писателя.