Недоумением напрасно ты смущен:
Гостиная – одно, другое есть салон.
Гостиную найдешь в порядочном трактире,
Гостиную найдешь и на твоей квартире,
Салоны ж созданы для избранных людей.
П. А. Вяземский.
Из практики французских аристократов пришла в столичную жизнь форма общения, ранее непривычная столичному дворянству. Это были так называмые «вечера», общение в гостиных богатых столичных дворян. Довольно быстро времяпровождение в гостиных стало излюбленной формой проведения времени у высшего и среднего сословия в Москве и Петербурге.
Гостиная и салон имели некоторые различия. Как выглядела гостиная внешне?
Гостиных могло быть даже две. Стены комнат были обшиты обоями – с орнаментом или гладкими, в зависимости от моды. Потолки украшали позолотой, лепниной, интерьер – бронзой, бархатом, гобеленами, картинами, зеркалами, часами. В зале непременно стоял рояль. Пол был паркетный, иногда покрыт коврами.
Гостиная такого дворянского дома, выходящая окнами на улицу, была уставлена креслами, софами и диванами из мебельного гарнитура, столами. На столиках раскладывали альбомы со стихами, ставили фарфоровые игрушки, в шкафах помещали фаянсовую посуду – признак зажиточности. На стенах вешали канделябры. Изразцовая печь с узорами дополняла интерьер. Часто можно было встретить и жардиньерки. Возможно, именно жардиньерки упоминает Борис Зайцев в «Голубой звезде».
В малой гостиной помещали скромный гарнитур, клавикорды, трельяж – трехстворчатое зеркало из составных стенок с резьбой по дереву. Было очень модно ставить ширмы.
«В Москве сезон кончался. Христофоров шел на небольшой прощальный вечер в пользу русских художников в Париже; его устраивала московская барыня из тех, чьи доходы обильны, автомобили быстры, туалеты не плохи. Христофоров мало знал ее. Лишь недавно встретил у знакомых своих, Вернадских; и тоже получил приглашение.
Дом Колесниковой ничем особо не выделялся – двухэтажный особняк в переулке, с лакеем в белых перчатках, с чучелом тигра на повороте лестницы: лестница хороша тем, что рядом с перилами шла кайма живых цветов в ящиках и кадках. Колесникова встретила его в зале, где люстры уже сияли, были расставлены стулья и стояла эстрада для чтецов, музыкантов. Хозяйка – дама худая, угловатая и не вполне в себе уверенная; ей хотелось, чтобы все было «как следует», но неизвестным представлялось, удастся ли это. И, пожалуй, ее осудит острословка Сима, миллионерша первоклассная и меценатка.
— Ах, вы сюда, пожалуйста,- сказала она Христофорову, указывая на гостиную, за эстрадой.- Пойдемте, там и ваши знакомые есть…
Колесникова провела его в гостиную, где густо стояла мягкая мебель, без толку висели картины, горело много света и сидели нарядные дамы…». (Б. К. Зайцев., «Голубая звезда»).
Разговор пресекся. Вечер же начался. Певица пела. Беллетрист с профилем шахматного коня, во фраке, скучно бормотал свою меланхолическую вещь. Приехал актер, знаменитый голосом, фигурой и фраком. Он ловко заложил руки в карманы, слегка дрыгнул ногой, чтоб поправить складку на Делосовых брюках, и, опершись на камин, сразу почувствовал, что все в порядке, все его знают и любят.
Б.Кустодиев. В московской гостиной.