Орёл вошёл в жизнь нобелевского лауреата Ивана Алексеевича Бунина как город его юности, в котором он начинал профессиональную литературную деятельность и пережил романтически восторженную, страстную первую любовь к очаровательной девушке Варваре Пащенко. Девятнадцатилетним юношей Бунин покинул обедневшую родительскую усадьбу и на три года поселился в Орле, поступив на службу в редакцию губернской газеты «Орловский вестник». В романе «Жизнь Арсеньева», написанном в эмиграции на автобиографической основе, он поэтически воссоздаст орловские страницы своей жизни.

         В июне 1889 года Бунин приехал в Орёл. Этот приезд нашёл отражение в «Жизни Арсеньева». На вокзале он взял извозчика и велел везти его в лучшую гостиницу. В какую? Ни в письмах, ни романе писатель не даёт названия гостиницы, в которой он остановился. Её удалось определить на основании маршрута следования героя «Жизни Арсеньева» из гостиницы в редакцию «Орловского вестника». Есть все основания полагать, что Бунин остановился в гостинице «Иордан», расположенной в доме капитана В.В.Коломнина на Болховской улице (ныне ул.Ленина). В этой гостинице в свои приезды в Орёл останавливался И.С.Тургенев. Дом, в котором находилась гостиница «Иордан», сохранился – это дом № 19 на улице Ленина, отмеченный мемориальной доской.

         Итак, в романе «Жизнь Арсеньева» читаем: «Были пыльно-сиреневые сумерки, везде вечерние огни, за рекой, в городском саду, духовая музыка… Известны те неопределённые, сладко волнующие чувства, что испытываешь в незнакомом большом городе, в полном одиночестве. С этим чувством я и обедал в пустой зале той старой и почтенной губернской гостиницы, в которую привезли меня, и сидел потом на железном балкончике своего номера. … Впоследствии, без конца скитаясь по свету, много пережил я подобных часов одинокого спокойствия и наблюдательности, и многим из них я обязан весьма горькой мудростью. Но совсем не до мудрости было мне в ту тёплую ночь в Орле с этой полковой музыкой, порой доносившейся ко мне из-за реки то своей певучей томностью, то печально-восторженным грохотом…»