Порою любимая книга становится в творчестве Тургенева значимым элементом, даже своего рода действующим лицом, влияющим на развитие и развязку повествования. В повести «Фауст» главный герой, изрядно постаревший и разочаровавшийся в своих мечтаниях, возвращается в родной дом после долгого отсутствия и перебирает старые книги: «Я раскрыл все шкафы и долго рылся в заплесневевших книгах. Я нашёл здесь много любопытных, прежде мною незамеченных вещей… Попались мне детские книжки, и мои собственные, и моего отца, моей прабабки…Я увидел книги, привезённые мною когда-то из-за границы, между прочим, гётевского «Фауста». Тебе, может быть, неизвестно, что было время, я знал «Фауста» наизусть… от слова до слова; я не мог начитаться им… Я унёс её с собой, лёг на постель и начал читать. Как подействовала на меня вся великолепная первая сцена! Появление Духа Земли, его слова, помнишь: «На жизненных волнах в вихре творения», возбудили во мне давно не изведанный трепет и холод восторга». Чтение гениального творения Гёте возрождает героя, возвращает ему желание жить, любить и быть любимым. Но мы невольно спрашиваем себя, не призрак ли искуситель явился ему тогда под видом «Духа Земли»?
Тургенев читает любимую книгу сестре Л.Н. Толстого Марии Николаевне осенью 1854 года. Он очарован ею: «Мила, добра, проста, умна – глаз бы не отвёл», — признаётся он в письме другу.
На неискушённую и не очень счастливую в браке женщину чтение «Фауста» произвело сильнейшее впечатление: пробудило жажду любви и счастья. Её внимание, естественно, обратилось на того, кто прочёл ей волшебные строки, — на Тургенева. Дальнейшая драматическая судьба Марии Николаевны в известном смысле явилась следствием того рокового чтения… Тургенев по-своему воспроизводит эту историю в повести «Фауст»: он как будто провидит гибель женщины, послужившей прообразом его героини Веры Ельцовой. Сама же Мария Николаевна на склоне лет призналась, что Иван Сергеевич написал свою повесть «для неё и про неё».
Произведение Тургенева вошло в так называемый цикл «таинственных повестей». В нём писатель утверждает силу поэтического слова, которое способно воскресить, но может и убить. Для хрупкой Веры Ельцовой чтение Гёте открывает возможность полноты бытия, счастья без границ. Однако на этом пути её ждёт гибель. Как заметила современная исследовательница, здесь литература одержала верх над реальной жизнью и заставила тургеневских героев играть роли Фауста и Маргариты, хотя они так мало походили на героев Гёте.
Да, велика сила слова. В своё время Тургенев подарил М.Н. Толстой томик гётевского «Фауста» со своим посвящением. Бог весть, может, он ещё отыщется когда-нибудь в одной из частных коллекций. И кто знает…
