В жизни Ивана Алексеевича Бунина огромную роль играли путешествия. В юности Иван Алексеевич много ездил по России, а с 1900 года он стал регулярно бывать за границей. «Я не раз бывал в Турции, по берегам Малой Азии, в Греции, в Египте, вплоть до Нубии, странствовал по Сирии, Палестине, был в Оране, Алжире, Константинополе, Тунисе и на окраинах Сахары, плавал на Цейлон, изъездил почти всю Европу, особенно Сицилию и Италию, <…>, был в некоторых городах Румынии, Сербии», – так писал Бунин в «Автобиографической заметке».
Поездка в 1903 году в Константинополь – самое поэтическое, по мнению жены Бунина, Веры Николаевны, путешествие Ивана Алексеевича – пробудила в писателе сильнейший интерес к Востоку, к его истории и культуре. Бунин стремился постичь «тоску всех стран и всех времен», понять связь прошлого и настоящего, разгадать загадки человеческого бытия.
В 1907 году Бунин совершает очень значимое для него путешествие – «паломничество во Святую землю» – по Египту, Сирии и Палестине. К этой поездке писатель серьезно готовился: читал Библию, Коран, восточных поэтов. Вместе с Верой Николаевной Муромцевой (эта поездка стала началом долгой совместной жизни Бунина и Веры Николаевны) они посетили Иерусалим, Вифлеем, Каир, Дамаск. Итогом этого путешествия стал сборник путевых очерков и стихов о Востоке – «Храм солнца». Позже книга вышла под названием «Тень птицы» (1931). (По словам художника П.А. Нилуса, Бунин описывал свои путешествия «с невероятной роскошью живописных подробностей»).
В книге «Беседы с памятью» Вера Николаевна писала о Египте: «От жары и москитов спать почти не пришлось. Забылись к рассвету. Но все же мы чувствовали себя освеженными, бодрыми, — в Каире дышится от сухости легко, а кроме того, мы ведь ехали к пирамидам! <…>
Вот и Нил, но сейчас он иной, чем накануне, — весь в утренних парах, и пальмы кажутся проще на фоне бледного неба. <…> Уже в конце аллеи различаем пирамиды. Ян (Бунин) сравнивает их с деревенскими ригами. Издали они не кажутся грандиозными. <…>
И вот мы одни у подножья Хеопса, и только тут, подойдя вплотную к пирамиде, я ощущаю ее величину. Но ни взбираться на нее, ни осматривать ее внутри мы не решаемся – слишком жарко! Мы обходим вокруг все пирамиды, удивляемся высоте каждого шершавого уступа и всем существом понимаем, что значит «египетская» работа, вспоминаем Баальбек. Затем долго стоим перед сфинксом, очень засыпанным. Сфинкс производит на меня более сильное впечатление, чем пирамиды, — своей мощью и загадочностью. <…> Когда мы приехали в Каир, нам показалось, что мы попали в мертвый город: тишина, безлюдье, закрытые ставнями окна, и уже крутит раскаленной пылью. <…> Старый Каир – город внушительный, одних мечетей насчитывается до пятисот. Минареты здесь изысканные, нарядные, они возвышаются над тяжелыми, часто полосатыми мечетями».
В музее Бунина в Орле представлен интересный документ – египетский паспорт Ивана Алексеевича Бунина. Это большой лист бумаги (51х 51 см), на нем надписи на арабском языке.
Этот документ датируется 1910 годом. Бунин и Вера Николаевна в 1910-11 гг. совершили путешествие на Цейлон через Константинополь и Египет. «Мы думали в Египте провести месяц с лишком», – писала Вера Николаевна. Бунины провели в Египте «больше 6 недель, побывав в Каире, хорошо с ним ознакомились».
Автор: Научный сотрудник Корнеева И.В.