«Мы собираемся издавать учёный журнал, в котором должны принять участие все порядочные люди в России из нового поколения. Распространение Humanitat – вот цель», – сообщил о своём намерении Т.Н. Грановский другу Н.В. Станкевичу в феврале 1840 г. Изначально для этой цели предполагалось выкупить «Галатею» С.Е. Раича, «Русский вестник» С.Н. Глинки или «Библиотеку для чтения» О.И. Сенковского. Но после долгих размышлений было решено основать новый журнал «Ежемесячное обозрение» под редакцией Е.Ф. Корша. «Дрянной публике мы угождать не станем, педантические рассуждения о подробностях, не имеющих общего человеческого интереса, – вон. … Повести и стихи исключаются. Дрянная библиография – разбор книжонок, которых никто не читает – также. Вообще о русских книгах мало, … по поводу замечательных книг будут писаться статьи, …», – продолжал Грановский, разъясняя цели задуманного журнала. Он же наметил редакторов отделов, за собою оставив конечно исторический. В «Ежемесячном обозрении» должны были принять участие А.И. Герцен и  Н.П. Огарев. Ведя журнал, предполагалось, что члены редакции будут периодически отслеживать некоторые иностранные журналы, список которых был заранее подготовлен Грановским. В него было включено издание «Немецкие ежегодники», с которым составитель списка познакомился, находясь ещё на обучении в Берлине. Однако задуманное предприятие так и не удалось.

В период правления Николая I вопросы цензуры и просвещения были одними из главных в его внутренней политике. Поскольку наметилась тенденция возрастания влияния печати на общественное мнение, правительство стремилось удержать литературу и журналистику в рамках самодержавной идеологии и избрало цензуру в качестве главного инструмента для этого. С 1832 г. для издания нового журнала требовалось разрешение царя. С ходатайством об издании журнала Грановский обратился в 1844 году к Николаю I через графа С.Г. Строганова, который видел и уважал в Грановском ум и даровитость. Впоследствии граф передал Тимофею Николаевичу, что «Его величеству, в 12-й день сего декабря, не благоугодно было изъявить высочайшего на то соизволения». Николай I на прошении собственноручно написал «И без того довольно».