Прекрасно разбиравшийся в людях, честный и правдолюбивый, Н. С. Лесков не мог терпеть лжи и лести. Он окончательно разобщился с «юрким литератором» Григорием Петровичем Данилевским, о котором писал так А. С. Суворину: «…его ласка была меня «под себя» посадить», …ему мало прилепить пятно, а ещё надо и почёсывать». Более выразительнее сказано в статье «Заповедь Писемского»: «…Алексей Феофилактович везде стал заподозревать против себя «личности» и особенно много … обвинял одного «юркого литератора», известного в кружках способностью сплетничать». Николай Семёнович Лесков сказал ему: «Как вам не стыдно всего бояться?». «Отчего же бояться стыдно? А если  у меня это врождённое?», – возразил удивлённый Писемский. Лесков был удивлён, что такой «крупный человек» боится «такой сущей ничтожности». На что Писемский ему ответил: «Вот потому-то я его и боюсь, что он ничтожность. Крупному человеку у нас всякий ногу подставит и далеко не пустит, а ничтожность всё будет ползти и всюду проползёт. А потому бойтесь, ребята, ничтожества и поклоняйтесь ему. Сие есть «моя заповедь роду грядущему». Но для Лескова это было неприемлемо. Он не боялся испорченных отношений, ему хорошо был знаком известный предостерегающий стишок о «графе Данилевском», как читали иногда его подпись – «Гр. Данилевский»:                                    

«Пройтись вдоль Невского,
Встретить Данилевского,
Он солжёт, а ты повторишь,
С кем-нибудь потом повздоришь!»

С подобного рода людьми писатель без сожаления порывал отношения, а о себе открыто говорил: «Я люблю девиз Гейне – «лучше быть несчастным человеком, чем самодовольной свиньёй».