Николая Семёновича Лескова всегда интересовала тема древнерусской культуры. В коллекции картин писателя находились два акварельных рисунка Ф.Г. Солнцева, где изображены девушки в старинных одеждах. Сегодня их можно увидеть в экспозиции Дома-музея Н.С. Лескова. Скорее всего, Лесков познакомился с Солнцевым, когда жил в Киеве. Фёдор Григорьевич Солнцев (1801-1892) — художник, архитектор и историк, академик и профессор Императорской Академии художеств, специалист по художественной археологии. Родился он 26 апреля в селе Верхне-Никульское (Ярославская область), в семье крепостных крестьян, в имении графа А.И. Мусина-Пушкина. Граф обнаружил одарённость Фёдора и освободил семью Солнцевых от крепостной зависимости, что позволило Григорию Кондратьевичу отдать сына в Академию художеств в 1815 году. При окончании академического курса, в 1824 году, за картину «Крестьянское семейство», Федор Солнцев получил малую золотую медаль. С 1830 года начинаются его бесконечные разъезды по древним русским городам, где молодой художник без устали зарисовывал старинную утварь и вооружение, предметы церковного культа и облачения, археологические находки и здания, иконы и фрески. Сохранилось около 5 тысяч акварельных рисунков художника, на которых запечатлены древности Киева, Чернигова, Новгорода, Смоленска, Полоцка, Рязани, Владимира, Суздаля, Москвы и других городов и монастырей. Это своего рода энциклопедия русской средневековой и народной жизни в ее вещественных памятниках. Также Солнцев исполнил сотни рисунков-проектов в псевдорусском и псевдовизантийском стилях для Синода и различных епархий. В 1836 году за картину «Встреча вел. кн. Святослава с Иоанном Цимисхием» Фёдор Григорьевич сделан академиком. Помимо этого, Солнцев принимал участие в росписи и реставрации многих Храмов.
Вспоминает Лесков академика Солнцева в «Мелочах архиерейской жизни»: «Митрополит Филарет Амфитеатров считал иеромонаха Иринарха хорошим мастером по иконописанию, и едва ли митрополит не был правее многих заезжих знатоков, смущавшихся тем, что у отца Иринарха «все шло на одно лицо». У него зато не было неприятной головастости академика Солнцева (который не избежал своего порока даже в изданном теперь М.О. Вольфом дорогом и изящном «Молитвослове») и не было сухой вытянутости фигур Пешехонова. Пешехонов, по моему мнению, гораздо стильнее г. Солнцева, но он всегда «клонил к двоеперстию» в «благословящих ручках», что, как известно, в православии терпимо быть не может». Этот эпизод связан с реставрацией Софийского собора в Киеве. Работы по реставрации древних фресок в Софийском соборе начались под руководством Ф.Г. Солнцевым в 1843 г. и были закончены в 1853г. Н.С. Лесков следил за ходом этих работ, живя в Киеве с 1849 года. В ранней публицистике Лескова (серия очерков «Из одного дорожного дневника») мы находим воспоминание о Софийском соборе, который реставрировали: «В Вильне очень замечательна одна колокольня, построенная, так же, как и крепостной флагшток, на остатках древней башни. Остатки эти, служащие основанием колокольни, очень крепки и характеристичны, но кому-то пришла несчастная мысль их заштукатурить, не обравняв стен, и вышло, Бог знает, что за уродливая штука! Интересно было бы знать, в каких видах эта штукатурка признавалась полезною или нужною, и когда придет мысль снять ее, как снята побелка киевского Софийского собора?»
Реставрационные работы Солнцева в Киеве начались с Киево-Печерской лавры, а затем переместилась и в Софийский собор. В книге «История открытия и изучения русской средневековой живописи. XIX век» можно подробно познакомится с этой реставрацией: «Летом 1843 года, во время пребывания Ф.Г. Солнцева в Киеве, было сделано открытие, явившееся поводом для одной из самых капитальных и вместе с тем самых варварских реставраций николаевской эпохи. В нижнем этаже киевского Софийского собора из-под обвалившейся штукатурки давно были видны остатки древней живописи, которые давали основание предполагать, что такая живопись сохранилась и в других частях здания. Ф.Г. Солнцев, которого вызвали для экспертизы, стал делать пробы, и, где бы он ни отбивал новую штукатурку, повсюду открывались остатки фресок XI века, современных мозаикам собора. Было решено расчистить сохранившиеся фрески, а там, где они утрачены, расписать стены заново в древнем стиле.
Известно, что фрески Софии Киевской долгое время оставались незаписанными. Несмотря на утрату значительных фрагментов и даже целых композиций в XV и XVI веках, когда собор находился в запущенном и полуразрушенном состоянии, они еще сохранялись при Петре Могиле (1632–1647), и постепенная забелка росписи и ее поновления начались только на рубеже XVII — XVIII веков. Мастерам киевского митрополита Филарета и маляра-подрядчика Фохта, взявшимся осуществлять программу Ф. Г. Солнцева, пришлось снимать наслоения предшествующего столетия, не имевшие ни исторической, ни художественной ценности. Эта работа была закончена в течение двух лет (1844–1845). В соборе открылось, не считая фресок в лестничных башнях, 25 композиций, 220 изображений святых в рост, 108 полуфигур и множество орнаментов.
Вкусы XIX века требовали, чтобы утраты были восполнены и роспись восстановлена как бы в «неповрежденной целости». С этой целью Ф. Г. Солнцев пригласил в Киев известного ему и раньше петербургского мастера-подрядчика М. С. Пешехонова, «весьма искусного, — по его словам, — в иконописании и заправке древних икон». М. С. Пешехонов обязался «не изменять древних контуров» и «заправлять утраченные места так, чтобы заправка не была заметна», и летом 1848 года приступил к выполнению задачи. Но митрополит Филарет, получив сведения о М. С. Пешехонове, как об известном старообрядце, бдительно следил за недопущением в возобновляемой живописи каких-либо неканонических прибавлений. Он установил за работой М. С. Пешехонова негласный надзор и уличил его в изменении рисунка и раскраски. В 1850 году Филарету удалось добиться расторжения контракта. К этому времени мастера М. С. Пешехонова успели, однако, «восстановить» около трети открытых фресок: 100 полных фигур, 44 полуфигуры и 127 орнаментов.
Избавившись от М. С. Пешехонова, комитет, наблюдавший за возобновлением собора, пригласил на его место отца Иринарха орловского иеромонаха, который обновлял живопись Киево-Печерской лавры и прижился после завершения этой работы среди лаврской братии. Иринарх прибыл в Софию вместе с артелью монахов-иконописцев и в 1850–1851 годах переписал еще около трети фресок. Дело пошло спешно очень. Николай I, периодически посещавший Киев и лично наблюдавший за ходом реставрации соборной живописи, даже удостоил Иринарха своей милостью. Но и на этот раз митрополит и комитет сочли нужным заменить исполнителя. П. Г. Лебединцев, писавший об эпопее возобновления собора еще в то время, когда были живы ее участники, сообщал, что поводом к устранению Иринарха «было его своевольное обращение с фресковой живописью и упрямство, простершееся до нежелания подчиниться не только указаниям г. Солнцева, но и замечаниям преосвященного митрополита. Отец Иринарх, что называется, зазнался после одобрения своих работ государем и был удален».
На фотографиях:
- Ф.Г. Солнцев
2-3. Женские старинные костюмы. Ф.Г. Солнцев. Бум.,акв. Киев.[1850г.]
(Экспонируются в Доме-музее Н.С. Лескова).
4-7. Софийский собор в Киеве.
- Фото: Ф.Г. Солнцев.
