В середине лета 1895 года семья Андреевых переезжает на Пречистенский бульвар, в дом Крейзмана.
Небольшая, сырая и грязная квартира располагалась на втором этаже над холодным дровяным сараем. «Это было самое голодное время в нашей жизни. Леонид оставался в студенческой столовой, откуда иногда украдкой таскал нам хлеб. Случалось, что нам нечего было есть, и тогда сестры к закрытию магазинов шли в булочную Филиппова, где и подавали им хлеба» – писал в своих воспоминаниях Павел Андреев. Эти тяжелые условия жизни переносились членами семьи довольно стойко. Никто не жаловался, наоборот все старались скрыть от Леонида истинное положение, так как знали, что это может убить его.
«Надо помнить, — писал позднее Леонид Николаевич, — что я человек однажды и навсегда ушибленный крейзмановщиной, сиречь бедностью, которую столь остро мы переживали; и страх перед нею прочно сидит в моем бессознательном, постоянно родит мрачные образы и мысли».
Во время самого тяжелого «крейзманского периода» Андреевым оказывает помощь семья Готье-Дюфайе — потомков французских эмигрантов, владельцев больших книжных магазинов на Кузнецком мосту. В знак благодарности и признательности Леонид Николаевич позже напишет рассказ «Алеша-дурачок», который посвятит Э.В. Готье.
Принято считать, что Андреевым оказывал помощь Эдуард Владимирович Готье — врач, приват-доцент Императорского Московского университета, заведующий терапевтической клиникой, преподаватель Медицинского факультета Московских высших женских курсов. Но в семье Готье был еще и второй брат с такими же инициалами — Эмилий Владимирович Готье. Это был известный московский общественный деятель и благотворитель, член Императорского московского археологического общества, который увлекался фотографией и запечатлел более чем на 700 снимках «уходящую Москву».
А.П. Алексеевский, друг и родственник Леонида Николаевича, вспоминал, что однажды в качестве члена комитета попечительства о бедных на квартире Андреевых побывала супруга Э.В. Готье. Увидев ужасное положение семьи, граничащее с нищетой, она «устроила сестер Л.Н. на фабрику, снабдила кое-какими вещами, а самому Л.Н. нашла ряд заказов на портреты. <….> Первый же гонорар за портрет в виде 10 р., полученный от Готье, привел всех Андреевых в неописанное смущение. Такое богатство! А Л.Н., отдавая деньги матери, торжественно произнес, как будущий Лейзер из “Анатэмы”:
— Купи на всю десятку еды и накорми всех детей досыта».
Леонид Андреев всегда помнил доброе отношение к себе и своим близким. Став известным писателем, он не забыл услуги Готье и не только внес деньги в кассу попечительства о бедных, но и предложил свое участие в устройстве благотворительных концертов.
