Его называли великий поэт ароматов, гениальный композитор запахов. Знаменитый парфюмер русского происхождения Константин Михайлович Веригин написал автобиографию, в которой создал почти поэтические образы событий, мест, близких людей, особенностью которых стали ароматы, связанные с ними.
Константин Веригин (1898-1982) окончил Ялтинскую гимназию, служил в Белой армии, эмигрировал. В Париже осуществил мечту юности – стал парфюмером. Более тридцати лет Веригин работал вместе с еще одним русским парфюмером, великим создателем самых известных в мире духов – «Шанель № 5» Эрнестом Бо.
Книга Константина Веригина «Благоуханность. Воспоминания парфюмера», вышедшая в свет на русском языке в 1996 году, полна воспоминаний о запахах детства и юности, проведенных в России. Пленительные строки посвящены Орловщине. Лето 1915 года юноша провел в орловском имении Нечаевых – Воине (Мценский уезд).
«В Орловской губернии ландыши были замечательны. Надо было собрать воедино все богатство земли, солнца, континентального климата, чтобы вызвать такую благоуханность цветка. Нигде в Европе не пришлось мне потом встречать в ландышах подобной силы и одновременно тонкости аромата. Он как бы искрился душистой свежестью, холодком недавнего снега, чистотой, воздушностью. Для меня лишь благороднейший аромат простой темно-синей фиалки да тончайшая прелесть чайных роз может быть сравнима с ним. Полноценной, натуральной эссенции из ландыша добыть еще не удалось, и все многочисленные химические композиции очень далеки от оригинала. Но все же в целом ряде первоклассных духов есть «ландышевые моменты», и эффект их очень хорош.
В искусстве аромата одним из самых талантливых выразителей весны является Эрнест Эдуардович Бо, творец духов «Шанель». Все его лучшие произведения искрятся весенней радостью, ее порывами, ее настроениями. Так, непревзойденные «Шанель № 5» могуче преисполнены духом весенним, мускусным, черноземным, как бы после таяния снегов, которым дышишь и не можешь надышаться. В нем и сила, и крепость, и яркость, и звонкость, и легкий хмель молодости.
Там же, в Орловской губернии, насладился я ландышами и сиренью. В большом парке, окружавшем дом, было такое обилие ландышей, что собрать их не было никакой возможности. Сколько бы их ни приносили в дом, сколько бы ваз ни наполняли — в светлой зелени парка белели все новые и новые склоненные чашечки цветов.
Сирень же цвела целым лесом, пушистыми, нежными, густыми ветками, и запах ее превосходил и силой и тонкостью аромат южной сирени. Аромат сирени стоит на самой грани весны и лета, весенних и летних цветов. Что-то горячее и сладкое уже кроется в ее дыхании. Правда, это еще не благоуханная пряность гвоздик, не тонкая медовость роз, не душистая крепость жасмина, но в ней уже отсутствует холодок весенней эфирности, столь ярко присущей ландышу».
Наш великий земляк, поэт А.А. Фет, тоже когда-то любовался красотой орловского ландыша и посвятил ему прекрасные строки:
О первый ландыш! Из-под снега
Ты просишь солнечных лучей;
Какая девственная нега
В душистой чистоте твоей!
Как первый луч весенний ярок!
Какие в нем нисходят сны!
Как ты пленителен, подарок
Воспламеняющей весны!
