В некотором царстве, в некотором государстве. Часть 4.
По Святым местам. К Светлому озеру.
В своем стремлении открывать «неизведанное», ходить нехожеными тропами, Пришвин был неутомим. Смысл путешествий для него — в особенном зрении. Ехать нужно без книг, без определенного плана. Тогда обычные предметы действительности показываются человеку с необычной стороны, и он начинает думать по-своему: «…Мне все видно, земля пахнет своим запахом, и все в мире становится, будто слушаешь сказку мира…», — говорил он.
И вот, летом 1908 года Пришвин едет в «нетронутый» край, в Керженские леса, на «седую» реку Ветлугу, к озеру Светлояру. Что же его туда поманило? – Нет, не только девственная природа, непроходимые леса, болота и озера. Писателю хотелось собственными глазами увидать таинственных «лесных» людей, взглянуть на остатки древних скитов, послушать споры о вере между разными народными сектами, которых в то время была тьма-тьмущая на Руси. Кроме того, в народе бытовала легенда, что в огромное круглое озеро Светлояр, похожее на «светлое око в зеленых ресницах», опустился и так спасся от татарского нашествия город Китеж, некогда здесь стоявший. Он стоит под водой и ныне, и можно даже задеть нечаянно за верхушки затонувших колоколен и даже услышать из-под воды звон китежских колоколов. Вот почему по озеру не плавают лодки, в нем не купаются, не полощут белье – к нему только собираются по праздникам молиться. В день Ивана Купала по всем дорогам и тропам сюда бредут люди разных вер и «согласий», неся на себе старинные пудовые книги с медными застежками, чтобы узнать, чья вера ближе к истине.
В ту единственную поездку писателя на Светлояр было много встреч, но была одна, которая оказалась особенной. Писатель увидел там девочку с большими глазами, которая читала что-то старушкам-богомолкам. Глядя на нее, он вдруг почувствовал «силу чистоты детства», похожую на силу солнечного луча в природе. Через тридцать лет этой девочке суждено было стать его женой. Это и была Валерия Дмитриевна Лебедева – его любовь, его друг и литературный помощник. Но тогда эта встреча мелькнула и исчезла в памяти, как Китеж-град в тумане озера.
В результате этой поездки у Пришвина родилась книга – «У стен града невидимого» (1909), а образ невидимого града Китежа так и остался в его творчестве до конца дней. Тогда же Пришвин сделал сообщение о своем путешествии в Заволжье на заседании Географического общества, которое произвело невероятное впечатление на известных ученых. Сохранился один забавный эпизод об этом выступлении. Из воспоминаний друга писателя, ученого-натуралиста, К. Н. Давыдова:
«Вот он вышел на эстраду – моложавый, гибкий, волосом черный – друзья звали его в те годы «Грач»; светлые глаза с двойным выражением – открытые с улыбкой к людям и неизменно серьезные внутрь себя. Начал рассказывать, и вдруг опустился на пол, лег на живот и пополз, повторяя вслух: «Ползут, все ползут… тут, там, везде. Мужчины, женщины, дети – все ползут…». Так он изобразил очень выразительно дикий, укоренившийся в православном народе языческий обряд «оползания» святынь на берегу Ветлуги – церкви чтимого народом со времен Ивана Грозного святого Варнавы. Корректная публика была смущена, раздались протестующие голоса. А Пришвин поднялся, и как ни в чем не бывало, занял подобающее лектору положение за кафедрой и продолжил рассказ».
Мы, поклонники творчества и личности Пришвина, его благодарные потомки, можем только посочувствовать той публике, собравшейся на заседании Географического общества. Трудно было понять человека, углубленного в свой внутренний мир и озорно, подчас очень неловко выходившего из этого мира к людям. Это был талант такой оригинальный, такой своеобразный, что должно было пройти еще много времени, пока мы сумели приблизиться к его пониманию, правильно, вполне его разгадать и оценить.
Ст. Научн. сотрудник Музея писателей-орловцев Абинякина Т.В.
