Т.Ю. Синякова- старший научный сотрудник
филиала ОГЛМТ – Дом-музей Н.С. Лескова.
Н.С. Лесков и Т.Г. Шевченко
опубликованно в Тургеневском ежегоднике 2014 года/ Сост. И ред. – Л.В. Дмитрюхина, Л.А. Балыкова.- Орел: Издательский Дом «Орлик», 2015
Экспозиция Дома-музея Н.С. Лескова рассказывает не только о жизни и творчестве нашего земляка, его интересах и увлечениях, но и о его окружении – о взаимоотношениях Лескова с известными писателями, художниками, критиками, редакторами газет и журналов. Здесь же представлены и экспонаты, раскрывающие связь Н.С. Лескова с выдающимся украинским поэтом Т.Г. Шевченко, память о котором он пронёс через всю свою жизнь: фотография самого Т.Г. Шевченко (1859), копия чернового наброска статьи Н.С. Лескова «Последняя встреча и последняя разлука с Шевченко» (1861), изображение мемориальной комнаты Т.Г. Шевченко в здании Академии художеств в Петербурге, обстановка которой воспроизведена по описанию самого Н.С. Лескова, а также фотография бывшего члена разгромленного властями свободолюбивого киевского Кирилло-Мефодиевского общества Афанасия Васильевича Марковича, хорошо знавшего украинского поэта. Встреча с Марковичем, позднее недолгая дружба с самим Т.Г. Шевченко, прерванная смертью поэта, – всё это сыграло значительную роль в духовном развитии писателя. Именно от А.В. Марковича, сосланного в Орёл в июне 1847 года и назначенного помощником правителя канцелярии Орловского губернатора, служащий Орловской уголовной палаты 16-летний Николай Лесков и получил первые сведения о великом «кобзаре Украины». Умевший, по словам Лескова, заинтересовать людей литературой, Маркович тогда и рассказал юному орловцу о судьбе Шевченко, познакомил с его поэзией. Интерес к «потаённому» творчеству украинского «лирника» усиливается у Лескова по приезде его в 1849 году в Киев. Юноша тогда сразу попал в атмосферу большого города, сблизился с передовой интеллигенцией, возбуждённой арестом и жестокой расправой над Шевченко. Вспоминая об этом времени, Лесков в 1882 году писал: «История, по которой были арестованы в Киеве несколько лиц, и в числе их покойный Тарас Григорьевич Шевченко, была у всех на устах в 1849 году, когда я мальчиком приехал из Орла в Киев и поселился у дяди моего, профессора Алферьева».1 Несмотря на строжайший запрет упоминать даже имя поэта-изгнанника, Лесков вместе со своими сверстниками проявлял огромный интерес к сочинениям Т.Г. Шевченко. Он отмечал, что молодёжь ставила Шевченко «выше всех поэтов». Нарасхват читались его «Чигиринский Кобзарь» и поэма «Гайдамаки», а запрещённые стихи «поэта-страдальца» переписывались и заучивались наизусть. Всё это порождало у будущего писателя стремление овладеть языком Украины, изучить её историю, чтобы потом с особой глубиной постичь поэтическое своеобразие творчества Шевченко и его выдающуюся роль в развитии молодой украинской литературы. Хотелось и самому увидеть «батьку Тараса», которого после ареста отправили солдатом в Оренбургскую губернию, запретив писать и рисовать. Лишь в 1858 году, после долгих хлопот друзей, Шевченко возвратился в Петербург, а в 1859 году сюда приезжает и Н.С. Лесков, начинается его связь с литературными кругами столицы: профессором И.В. Вернадским, сотрудником редакции журнала «Отечественные записки» С.С. Громекой, редактором-издателем А.А. Краевским, критиком С.С. Дудышкиным. Но самое важное событие того времени – это встречи, которые состоялись у него с Тарасом Григорьевичем Шевченко. Лесков несколько раз навещал его в петербургской квартире, расположенной в здании Академии художеств (ныне Университетская набережная, 17), где и находился рабочий кабинет художника Шевченко. Зимой 1860 года, заботясь об издании «Псалмов», переложенных им на украинский язык, Шевченко сам часто заходил к Лескову, жившему в центре Петербурга, по дороге из Александровской Лавры на Васильевский остров. Может быть тогда, во время таких встреч, Лесков и Шевченко вели разговоры и об Орле. Глубоко интересующийся творчеством украинского поэта, Лесков наверняка читал его повесть «Капитанша», в которой автор отразил свои впечатления, полученные от посещения Орла весной 1845 года, когда после окончания Академии художеств поэт возвращался домой на Украину: небывалый разлив Оки и Орлика, прогулки по Орлу, купленную в табачной лавке орловскую гармонику, на которой потом играл в Кромах, разговор с мужичком «Митровского уезда». Вспоминал, наверное, и Лесков свои годы, проведённые в Орле: учёбу в Орловской губернской гимназии, службу в Орловской уголовной палате, тех орловцев, которых хорошо знал и потом описал на страницах своих произведений. Да, было о чём поговорить уроженцу Украины и уроженцу Орловской губернии. Особенно тёплыми были беседы об Украине, о друзьях, живущих там. Ведь на украинском материале Лесковым написаны многие произведения: «Печерские антики», «Старинные психопаты», «Некрещёный поп», «Заячий ремиз» и др. Лесков хорошо знал украинский язык, которым изобилует речь его героев. Беседы с Шевченко оставили у него неизгладимое впечатление, и всякий раз, бывая в Петербурге, он спешил навестить своего друга. 1861 год оказался годом последней встречи двух великих художников слова. Вспоминая об этом, Лесков писал: «Около года я не был в Петербурге и, возвратясь в конце января в северную Пальмиру, тотчас отправился поклониться поэту».2 Писатель увидел уже больного Шевченко, который страстно тосковал по родине. «Вот пропадаю», – говорил поэт, жалуясь на боль в груди и на тяжёлую одышку. «От як бы до весны дотянуть! – сказал он после долгого раздумья, – да на Украину… Там, може бы, и полегшело, там, може б, ещё хоть трошки подыхав».3 На прощание Лесков получил в подарок от «батьки ридного слова» «Букварь южно-русский», написанный им для украинского народа. А через месяц Т.Г. Шевченко не стало. Николай Семенович узнал о кончине поэта 26 февраля, весть эта поразила его «как громовой удар». Утром следующего дня вместе со знакомым и земляком поэта А.И. Нечипоренко, он отправился в Академию художеств, где «на чёрном катафалке виднелся гроб, обитый белым глазетом»,4 отсвет от штор на окнах падал на лицо покойного, у изголовья гроба псаломщик читал переложенный покойником на родную речь один из его псалмов, три художника зарисовывали почившего поэта. Под сильным впечатлением от похорон Т.Г. Шевченко в Петербурге 28 февраля 1861 года была написана статья Н.С. Лескова «Последняя встреча и последняя разлука с Шевченко» На этих похоронах Лесков присутствовал вместе с Н. Некрасовым, М. Салтыковым-Щедриным и Ф. Достоевским. Статья была напечатана 9 марта 1861года в московской газете «Русская речь»; автор обратил внимание читателя на то, что впервые «малороссийское слово приобрело право гражданства» именно во время похорон национального поэта, над гробом которого «из девяти напутствий… шесть были произнесены на малороссийском языке».5 Принимая смерть Шевченко как огромную утрату, Лесков взволнованно писал: «У малороссийского народа, слава богу, есть теперь своя литература… но теперь нет у неё такого лирика, каков был покойный Тарас Григорьевич Шевченко…».6 Именно в этой статье Н.С. Лесков подробно описал скромную обстановку рабочего кабинета художника Шевченко в здании Академии художеств в Петербурге. «Квартира эта…, – вспоминал он, – состояла из одной очень узкой комнаты с одним окном, перед которым Шевченко-художник обыкновенно работал за мольбертом. Кроме стола с книгами и эстампами, мольберта и небольшого диванчика, обитого простою пёстрой клеёнкой, двух очень простых стульев и бедной ширмы, отгораживающей входную дверь от мастерской художника, в этой комнате не было никакого убранства. Из-за ширмы узкая дверь вела по узкой же спиральной лестнице на антресоли, состоящие из такой же комнаты, как и внизу, с одним квадратным окном до пола: здесь была спальня и литературный кабинет Шевченко-поэта. Меблировка этой комнаты была ещё скуднее. Направо, в углу, стоял небольшой стол, на котором обыкновенно писал Шевченко; кровать с весьма незатейливой постелью, и в ногах кровати другой, самый простой столик, на котором обыкновенно стоял графин с водой, рукомойник и скромный чайный прибор».7 Через 100 лет, в 1964 году, комната- мастерская Т.Г. Шевченко стала мемориалом. Здесь открыт музей, обстановка которого воспроизведена по описанию Н.С. Лескова. С начала июня 1858 года по 26 февраля 1861 года в стенах Академии художеств прошли три последних года жизни Т.Г. Шевченко. На мемориальной доске надпись: «Здесь жил и скончался Т.Г. Шевченко. 25 февр. 1814 г. – 26 февр. 1861г.» Теперь на всех зданиях Петербурга, связанных даже с кратковременным пребыванием Шевченко, тоже установлены мемориальные доски.
Образ великого украинского поэта Т.Г. Шевченко Лесков сохранил в своей памяти на всю жизнь. О встречах с ним он любил рассказывать в семье, друзьям и знакомым. Писатель часто вспоминал Шевченко и в своих «кабинетных беседах». Однажды, когда разгорелся спор подавать или нет просящим на улице милостыню, Лесков вспомнил рассказ покойного Тараса Григорьевича о том, как поздним вечером, в сильный дождь и непогоду, он шёл по Николаевскому мосту к себе на Васильевский остров. Какой-то горемыка протянул к нему руку, а Шевченко прошёл мимо, поленившись расстёгивать плащ и лезть в карман. И вдруг услышал позади крики и беготню, этот человек погиб, бросившись в воду. «С тех пор, – говорил Тарас Григорьевич, – всегда даю: не знаешь – может, он на тебе предел человеческой чёрствости загадал…». «Ну, – примиряюще, мягко оглянув собеседников, заканчивал своё выступление Лесков, – памятуя Тараса, и я – не прохожу…». 8 Спустя 21год после смерти Шевченко, Лесков посвятил ему такие статьи, как «Официальное буффонство», «Вечная память на короткий срок», «Забыта ли Тарасова могила?». Так в статье «Официальное буффонство» («Исторический вестник», 1882) он открыто обвиняет членов киевской археографической комиссии в исключении Шевченко из числа сотрудников комиссии, указывая не настоящую причину его отъезда из Киева (арест), а вымышленную: будто бы он без разрешения начальства покинул город. Лесков раскрывает буффонство-насмешки и издевательства над людьми в лице профессора Иванишева и генерал-губернатора Бибикова, которые поддержали это решение, тем более, что оно было датировано задним числом – 1 марта 1847 года, а Шевченко, как известно, был арестован 5апреля. В другой статье «Вечная память на короткий срок» («Новое время»,1882) он опровергает сообщение газеты «Новости», в котором говорилось, что Шевченко умер в Петербурге и погребён на кладбище Новодевичьего монастыря, где над его могилой поставлен монумент. Лесков указывает, что Шевченко действительно умер в Петербурге, отпевание его проходило в церкви Академии художеств, но в Новодевичьем монастыре его не хоронили, и там нет никакого монумента. На деле же Шевченко был временно положен в могилу в Петербурге на Смоленском кладбище. Потом по воле усопшего и желанию его земляков тело отправили в Киев, гроб был встречен толпою и помещён в церкви Рождества Богородицы (на Подоле). Его похоронили над Днепром за небольшим городом Канёвом. Похоронная процессия тогда проходила через Орёл, который «вспоил» Н.С. Лескова, орловцы провожали Тараса Шевченко в последний путь. Это была настоящая народная демонстрация. Её участник Павел Якушкин писал: «Народу… собралось довольно много: тут были и чиновники, и простые мужики… По пути толпа народу всё более увеличивалась, как снежный ком… В орловской гимназии была отслужена панихида и объявлена подписка в честь Шевченко».9 О значимости Шевченко Лесков пишет в статье «Забыта ли Тарасова могила?»: «Могила Шевченко, – пишет он, – не забыта, народная тропа к ней не зарастает». Он сообщает, что каждый год бывает в Канёве, посещает женский «Ржевский» монастырь, казначеею которого была его родная сестра Наталья (матушка Геннадия), и поднимается на могилу к Шевченко. «Могила, – говорит он, – находится на крутом обрыве… над Днепром, сюда проторено много дорожек, хотя подбираться к ней очень трудно, проводниками являются крестьянские дети, которые получают за это грош. Эта могила есть любимое место для вечерних прогулок местного простого народа. Могила посещается постоянно, и то, что она очень осыпалась, происходит именно от того, что она не позабыта, отоптали ногами её углы и бока.»10 Лесков вспоминает, как однажды поднявшись сюда со своим братом Михаилом и родственником Н.П. Крохиным, они встретили здесь красивую молодую малороссийскую девушку с грудным ребёнком. «Вот и Катря!» – воскликнули они. Оказалось, что красавица и в самом деле называлась Катерина и что у неё такое же горе, какое было у воспетой Шевченком Катри, т.е. горе это был ребёнок, рождённый от «вдового попа». «Мы ей дали, что могли, – пишет Лесков, – и оставили её плакать на Тарасовой могиле».11 Далее он советует, чтобы могила не осыпалась, «по одному из её боков устроить простую бревенчатую лесенку, или, по местному выражению, «сходцы», чтобы люди могли свободно всходить «по сходцам» на могилу любимого поэта. «Лучше уж пусть она осыпается, чем если её огородят и станут затруднять живой народный прибой к ней. Это Тараса обидит»,12 – делает заключение Николай Семёнович.
Говоря о необычайном интересе писателя к творчеству Т.Г. Шевченко, следует указать и на то, как часто Лесков цитировал его в своих произведениях и статьях: «Старинные психопаты», «Из одного дорожного дневника», «Русские общественные заметки», «Овцебык», «Некуда», «Смех и горе», «Зимний день», «Страстная суббота в тюрьме», «Об обращениях и совращениях», «Иродова работа», «Еврей в России», «Обойдённые», «Детские годы» и др.
В истории общения русских и украинских писателей встречи Лескова и Шевченко и та благоговейная память о нём, которую автор «Соборян», «Левши», «Запечатленного ангела» хранил до конца жизни, имеют большое значение и вошли в летопись творческой дружбы двух народов, их литературного общения, культурной близости и общих исторических судеб. «Значение Шевченко известно всякому, кто любил родное славянское слово и был доступен чему-нибудь высокому, изящному», 13 – с гордостью писал Н.С. Лесков о великом Кобзаре.
Примечания
- Лесков Н.С. Официальное буффонство. Собр. соч. в 11 т. Т.11. М.: Худ. лит.,1958. С.24.
- Лесков Н.С. Последняя встреча и последняя разлука с Шевченко. Собр. соч. в 11 т. Т.10. М.: Худ.. лит., 1958. С.8.
- Там же. С.9.
- Там же. С.10.
5.Там же. С.12.
6.Там же. С.12.
7.Там же. С.7-8.
8.Лесков А. Жизнь Николая Лескова. В 2-х т.Т.1. М.: Худ. лит.,1984. С. 294.
9.Сизов П. Орловский друг Кобзаря. «Орловская правда».7 марта 1989 г.
10.Лесков Н.С. Забыта ли Тарасова могила? / Лесков Н.С. Указ. соч. Т. 11. С. 31-32.
11.Там же. С. 32.
12.Там же. С. 33.
- Лесков Н.С. Последняя встреча и последняя разлука с Шевченко / Лесков Н.С. Указ.