Борис Зайцев — последний представитель Серебряного века.

К 140-летию писателя

(Часть первая)

 

Критики отмечали, что Зайцев создал художественный мир, который более бесплотен и одухотворен, чем реальный, что его произведения пронизаны мягким светом лиризма. Его часто называли поэтом прозы. Поэт и критик Адамович так сказал о тайне художественного дарования Зайцева, магии его воздействия на читателя: «В искусстве создавать то, что прежде было принято называть «настроением» у Зайцева едва ли найдутся соперники. Он обладает какой-то гипнотической силой внушения, и как бы порой ни хотелось сопротивляться этому чуть-чуть прохладному благодушию, этой нежности и печали, в конце концов, закрывая книгу, чувствуешь, что зайцевская тончайшая паутинка тебя опутала. Зайцев на все глядит по-своему, обо всем по-своему рассказывает, и хотим мы того или не хотим, этим «своим» он наделяет и читателя».

Прожив долгую жизнь, 90 лет, Борис Константинович соединил и в судьбе и в творчестве черты XIX и XX веков. Достойный наследник русских классиков, прекрасно образованный, владеющий древними и современными иностранными языками, он не пошел по колее повторов, а создал свой неповторимый стиль в духе нового времени и стал одним из ярчайших представителей богатого на литературные имена Серебряного века.

Борис Константинович Зайцев родился 10 февраля 1881 года в Орле, на Левашовой горе, в доме своего дяди, адвоката Александра Николаевича Зайцева. В Орле семья Зайцева прожила около года, затем перебралась в Калужскую губернию, где отец Бориса Константиновича, горный инженер, был управляющим рудной конторой.

Но в Орле Зайцев побывает еще один раз, в возрасте семи лет. Спустя много лет, в 1964 году,  в письме директору Орловского объединенного государственного музея Тургенева Леониду Николаевичу Афонину он писал: «Семи лет, в 1888 г. вновь попал в Орел, мать возила нас, детей, в гости к моему дяде Александру Николаевичу Зайцеву, тогдашнему известному орловскому адвокату, на эту самую Левашову гору, а потом в его имение Хорошилово, верстах 25 от города. (Сами мы жили в Калужжской губернии, отец мой, горный инженер, управлял Людиновским заводом). В Орле жил и другой мой дядя, Николай, на «Дворянской» улице. Там впервые услышал я имя Тургенева: старшие говорили, что напротив, через улицу, был дом Калитиных, где жила Лиза из «Дворянского гнезда».

Зайцев подчеркивал, что в семье всегда царил культ Тургенева. В 11-12 лет он впервые прочел «Первую любовь» — «и в восторге, в одиночестве бродил в парке Людинова, «переживал» впечатления». В этом же письме Зайцев приветствует открытие в Орле памятника Тургеневу. Речь может идти о памятнике, установленном на железнодорожном вокзале в 1958 году, так как памятник на Тургневском бережке и бюст Тургенева в парке Дворянское гнездо появились позже, в 1968 году.

Любовь к произведениям великого земляка Зайцев пронесет через всю жизнь, в 1931 году напишет замечательную книгу «Жизнь Тургенева». Влияние автора «Записок охотника» и «Дворянского гнезда» на творчество Зайцева было значительным. В рецензии на первую книгу рассказов и повестей молодого автора Зинаида Гиппиус отметила: «Так бы писал современный Тургенев».

В первой главе биографии Тургенева Зайцев так отозвался об Орловщине и ее знаменитых сынах: «Области Тулы и Орла являются как бы Тосканою русской. Богатство земли, тучность и многообразие самого языка давали людей искусства… Тургеневы, Толстые, Достоевские порождены этими щедрыми краями». Имя самого Бориса Константиновича можно смело поставить в один ряд с этими именами, хотя писать он начинал в импрессионистской манере, такой характерной для Серебряного века.

Крестным отцом в литературе Борис Зайцев считал земляка Леонида Андреева. В заметке «О себе» он подробно описывает, как рождался на свет писатель: «Мне было около 20 лет. Писать хотелось, внутреннее давление росло. Но я знал, что не могу писать так, как тогда писали в толстых журналах «повести и рассказы». Долго довольно ходил вокруг да около, и наконец «это» пришло. Разумеется, новое уже носилось в воздухе. И собственная душа была уже душой XX века, а не XIX. Надо было только нечто в ней оформить». Борис Константинович только что познакомился с Леонидом Андреевым, провел с ним вечер на его даче. И вот в поезде, мчавшемся к Москве, возникли образы первого рассказа: «У этого вагонного окна я и почувствовал ритм, склад и объем того, что напишу по-новому. Нечто без конца-начала — о грохоте поезда, тумане, звездах, лугах, никак не «повесть» для журнала «Русская мысль» — попытка бегом слов выразить впечатление ночи, поезда, одиночества». На следующий день Борис Зайцев написал первый рассказ «В дороге», он был опубликован в газете «Курьер»,  литературным отделом которого заведовал Леонид Андреев. Леонид Николаевич вводит Зайцева в литературный кружок «Среда», в который входили Бунин, Вересаев, Телешов, Белый, Новиков, наездами в Москву — Чехов и Горький.

А в 1906 году вышла первая книга рассказов, вызвавшая отклики более опытных и именитых собратьев по перу: Короленко, Блока, Гиппиус. Печатался в альманахе «Шиповник», главнейших газетах своего времени. В 1913 году вышел в свет роман «Дальний край», в 1918 году — повесть «Голубая звезда», которую автор считал самой полной и выразительной из всего, написанного до революции.

На мировоззрение Зайцева повлияло знакомство с книгами философа Владимира Соловьева: от пантеистических взглядов Зайцев перешел к христианству. Посетив впервые в 1904 году Италию, Борис Константинович навсегда полюбил эту страну: ее природу, искусство, облик народа. Он принял ее как «чистое откровение красоты». Тогда же он полюбил творчество Данте и Флобера. В тяжелые революционные годы, его не тянуло писать о современности. С 1913 по 1918 годы в имении Притыкино (Тульская губерния) он увлеченно занимается переводом «Божественной комедии» Данте, пишет о Рафаэле. «Божественная комедия», по признанию Зайцева, хотя и перевод, но в душе и жизни занимала очень большое место. Не успев издать свой труд из-за революционных событий, он вернется к переводу, спустя более, чем 20 лет, снова в очень трагичное время, в годы фашистской оккупации Франции. Будет спускаться в подвал во время бомбежек с томиком Данте и старой рукописью.

Ко времени революции имя Зайцева было известно в литературных кругах. Но произошла катастрофа: революция расколола жизнь целого поколения русской интеллигенции на до и после. Горе не обошло стороной и семью Зайцева. В 1922 году Борис Константинович с супругой и дочерью покидают Россию. Начинается новый этап жизни и творчества писателя.

 

Ирина Самарина, научный сотрудник Музея писателей-орловцев