В.Г. Ветрова – ученый секретарь ОГЛМТ

Пересечения судеб: М.В. Португалов и Н.Н. Кнорринг

 

//Тургеневский ежегодник 2014 года/ Сост. И ред. – Л.В. Дмитрюхина, Л.А. Балыкова.- Орел: Издательский Дом «Орлик», 2015

 

Диалогичность, раскрывающаяся при исследовании литературоведческих проблем, поразительна. При ее осмыслении культурно-исторический процесс представляется взаимосвязанным и непрерывным. Литературные явления и судьбы представителей культуры, рассматриваемые во внутренних соотношениях и взаимосвязях, свидетельствуют об общности культурной жизни даже при кажущейся несовместимости и отсутствии пересечений в пространстве и во времени.

 На основании документов, хранящихся в фондах Орловского объединенного государственного литературного музея И.С. Тургенева, Российского государственного архива литературы и искусства (Москва), а также в личном архиве Кноррингов-Софиевых (Алматы), представляется возможным выявить биографические точки соприкосновения и пересечения творческих поисков Николая Николаевича Кнорринга (1880-1967) и Михаила Вениаминовича Португалова (1879-1927). Обозначим основные топонимы, связывающие Н.Н. Кнорринга и М.В. Португалова: Самара – Москва – Орел – Харьков – Париж – Алма-Ата. Рассмотрим эту географическую цепочку более подробно.

Малой родиной для обоих стала Самарская губерния. Николай Николаевич Кнорринг родился в селе Николаевка (Елшанка). Его отец, Николай Егорович, депутат земского Дворянского собрания, член Самарской уездной земской управы, в 1891 году отдал сына в губернскую гимназию. В этом же заведении учился Михаил, младший из сыновей самарского земского врача, общественного деятеля и публициста Вениамина Осиповича Португалова. Николай Кнорринг, будучи младше на один класс, хорошо знал Михаила Португалова, который учился «на пятёрки, блестяще, и в этом смысле был гордостью гимназии» [1, с. 1]. В отличие от старшего товарища, который был «очень даровитый человек» и «окончил гимназию с золотой медалью» [2, с. 35], Николай Кнорринг, болезненный и впечатлительный, не прижился в самарской гимназии: он окончил первые классы блестяще, однако в третьем классе, при первых учебных неудачах, не получив от преподавателей внимания и сочувствия, стал пропускать уроки и дважды оставался на второй год (в 4-м и 5-м классах). 

Н.Н. Кнорринг, вспоминая  свою жизнь в провинциальном волжском городе в 1890-х годах, подчеркивал активную жизненную позицию Вениамина Осиповича Португалова (1835–1896), «доктора, с длинной русской бородой», «общественника в полном смысле этого слова», которого «можно было встретить и на улицах города, и на общественном собрании, и в городском театре на „народных чтениях”, где он с длинной палочкой стоял около экрана во время показа так наз. „туманных” картин и, комментируя картину, отмечал того или другого персонажа» [1, с.1].

Как утверждают исследователи Л.А. Соловьева и Н.В. Богомолов, в конце ХIХ-го века в провинции «складываются особые формы общения между писателями, между писателем и читателем», которые «характеризуются сочетанием публичности и домашности функционирования самой литературы», вследствие чего в Самаре происходит возникновение «салонов или, как их называли, „огоньков”, где собирались представители демократической интеллигенции» [3, с. 7]. В 1897-1898 годах Николай Кнорринг и Михаил Португалов сблизились, работая над рукописным гимназическим журналом. Кнорринг стал бывать в доме Португаловых на Саратовской улице, где «всегда было оживленно и где всегда можно было услышать самые свежие новости о политической (даже революционной) жизни России, о муниципальных предприятиях в области культуры» [1, с. 1]. Посетителями «огонька» В.О. Португалова с «ориентацией на народную словесную традицию, народную культуру» [3, с.7] были актеры театра М.И. Писарев и П.А. Стрепетова, литератор А.А. Жемчужников. А «однажды, осенью, в конце сентября 1871 г., в дождливые скучные сумерки <…> пришел кто-то, не то барин, не то из мужиков. Встретив нежданного гостя, легко было догадаться, в чем вся суть, когда посетитель назвал свое знаменитое имя: Павел Иванович Якушкин! Несколько минут спустя, это уже был не гость, а дорогой член семьи» [4]. Следует отметить, что О.В. Португалов был лечащим врачом нашего прославленного земляка-этнографа в последний год его жизни. Самарский врач участвовал во вскрытии и похоронах Якушкина – «родоначальника настоящих народников» [4].

В 1899 году общение Николая Кнорринга и Михаила Португалова прервалось, так как Кнорринга перевели в Симбирскую классическую гимназию, чьи педагоги смогли найти подход к юноше. Следующая их встреча состоялась в 1902 году, когда Н. Кнорринг, по окончанию гимназии, вернулся в Самару. Как он вспоминал, в старейшем парке, расположенном на берегу Волги и получившем название Струковский сад, Португалов, будучи студентом историко-филологического факультета Московского университета,  «подробно ввел меня in medias res этого факультета и вообще московской студенческой жизни» [1, с.2].

Москва стала вторым городом, в котором судьбы юношей пересеклись. Учась на разных отделениях и разных курсах историко-филологического факультета, Н. Кнорринг и М. Португалов встречались на лекциях известного литературоведа, профессора Алексея Николаевича Веселовского, «неизменно начинавшего лекцию торжественным: «милостивые государи», хотя бы и два человека сидели в аудитории» [2, с. 53]. Характеризуя лектора, Н. Кнорринг отмечал: «<…> какая мука была записывать за Алексеем Веселовским, который читал цветисто, с кудрявыми словесными выкрутасами» [2, c.54-55].

 Кроме того, памятным для младшего товарища по университету оказалось выступление Португалова на студенческом чествовании профессора К.А. Тимирязева: «Помню хорошо – когда проф. К.А. Тимирязев написал в „Русских Ведомостях” статью о студентах (не помню уже по какому поводу), студенчество решило устроить чествование уважаемого профессора. Оно состоялось после одной лекции Тимирязева в его аудитории, при чем приветственный адрес был написан и прочтен Михаилом Вениам-м» [1, с. 2]. В связи с участием в студенческих беспорядках, Португалов потерял год, и, таким образом, товарищи окончили Московский университет одновременно.

В записях Н.Н. Кнорринга отражен малоизвестный примечательный факт. Окончив Московский университет, Португалов и Кнорринг получили предложение вместе преподавать в частной гимназии Самарской губернии: «Летом в Самару приехала некая Числова – начальница открытой ею женской гимназии в Покровской слободе Самар. губ. Она встретилась с нами и убедительно стала нас упрашивать поступить к ней в гимназию преподавателями, при этом сулила нам всякие блага и проч., тем более, что она увидела в нас молодых преподавателей, чуждых всякой рутины и т.д. В ее предложении для нас было кое-что привлекательное, прежде всего, конечно, близость к нашим родным очагам. А для меня, ищущего университетский город, было заманчиво то, что Покровская Слобода расположена против Саратова, где ожидалось в скором времени открытие университета. Кончилось это тем, что мы дали ей согласие. В августе, т.е. перед началом занятий, мы получили от Числовой телеграмму, что „попечитель прислал своих преподавателей” в ее гимназию. У Португалова в запасе оставался Ростов, что же касается меня, то я уже послал в Харьков Ракушану телеграмму с отказом, и неудача с Числовой поставила меня в критическое положение – остаться без места. Я бросился на телеграф, чтобы послать вдогонку новую телеграмму, но, по счастью, первую телеграмму еще не послали и ее удалось задержать» [2, c. 87].

После 1907 года жизненные пути Н. Кнорринга и М. Португалова разошлись: Михаил Вениаминович преподавал литературу в гимназиях Ростова-на-Дону, затем в Москве. Николай Николаевич, уехавший с семьей в Харьков, был поглощен педагогической деятельностью, являясь председателем педагогического отдела Историко-филологического общества при Харьковском университете, одним из учредителей, а впоследствии и председателем Профессионального союза учителей средней школы г. Харькова, основателем и редактором журнала «Наука и школа» (1915-1917 гг.), директором гимназии. В одном из изданий сохранилась характеристика его педагогической деятельности: «Директор гимназии Н.Н. Кнорринг – разносторонне образованный человек, превосходный музыкант-любитель – большое внимание уделял эстетическому воспитанию учащихся. <…> В гимназии работали литературно-музыкальный, театральный, философско-эстетический и др. кружки, издавались рукописные журналы (”На ступенях”, ”Гиназист”)» [5, с. 11].

         В дальнейшем Кнорринг и Португалов не встречались, однако связь между ними сохранялась. Николай Николаевич, работая над журналом «Наука и школа», в котором, по его собственному признанию, «принимали участие лучшие прогрессивные силы учительства и профессуры» [6, с. 1], «немедленно включил Мих. Вен-ча в число сотрудников. В 1916 г. он мне прислал для журнала очень интересную статью ”О преподавании литературы” (в связи с появлением учебника Фишера), в которой он довольно решительно поддерживает течение преподавания и изучения в школе самой литературы, а не ее истории, как это обычно практиковалось в средней школе» [1, с. 3]. Об этом факте упоминает и Португалов в «Анкете литературного работника» за подписью  зав. литосекцией художественного подотдела Губполитпросвета Евгения Сокола. Перечисляя, что до 1917 года он печатался в газетах, еженедельниках, ежемесячниках,  Португалов называл, в частности,  свою статью «”Заметки о преподавании русской литературы”. (Сбр. 7. Изд. Журн. ” Наука и школа”, 1916)» [7] .

Октябрьская революция и годы гражданской войны резко изменили жизнь и Н. Кнорринга, и М. Португалова. В 1918 году, по рекомендации В.Я. Брюсова, руководившего отделом научных библиотек Наркомпроса, Михаил Вениаминович стал заведующим и первым хранителем Музея-библиотеки имени И.С. Тургенева. Кроме того, он «читал курсы западно-европейской и русской литературы в Орловском Пролетарском университете имени В.И. Ленина, реорганизованном впоследствии в Высший Педагогический институт. Преподавал на рабочем факультете в Ельце. Заведовал учебной частью школы искусств при Губполитпросвете в Орле» [8]. В 1922 году по инициативе Португалова было создано «Тургеневское литературно-научное общество», членами которого были: литератор Виктор Сергеевич Ростопчин, поэт Евгений Григорьевич Сокол (Соколов), ученый-востоковед, директор Высшего педагогического института Николай Иосифович Конрад, директор губмузея Петр Григорьевич Ткачевский, учитель Сергей Иванович Горовой и др.

Н.Н. Кнорринг, спасая семью, после долгих скитаний по югу России, эвакуировался с Морским кадетским корпусом в Северную Африку, в Бизерту. В 1925-м году семья Кноррингов переехала во Францию. Как указывал педагог-эмигрант в своей «Автобиографии», написанной в середине 1950-х годов перед отъездом из Франции в СССР, в Париже он «работал в Народном университете, читал в провинции лекции по истории. Был сотрудником „Последних новостей”, где, работая в библиографическом отделе, помещал рецензии и статьи о вышедших в России новых книгах и проч.» [6, с. 3]. Кроме того, творческая деятельность Н.Н. Кнорринга была связана с многолетней работой в парижской Тургеневской библиотеке. В архиве Кноррингов-Софиевых сохранились важные документы, подтверждающие его работу в Тургеневской библиотеке: справка-удостоверение о том, что он является членом Административного Совета библиотеки (март 1938 г.) и выписка, датированная 28 сентября 1955 года, за подписью С. Луцкого (вице-президент Тургеневской общественной библиотеки) о том, что Н.Н. Кнорринг состоял членом правления библиотеки и председателем книжной комиссии с 1927 по 1940 год.

Таким образом, будучи разделенными тысячами километров, находясь в разных странах, М. Португалов и Н. Кнорринг оказались связаны работой, «освещенной» именем Тургенева. Более того, жизненные условия самарских товарищей были сходными.  Как отмечал М. Юнпроф-Лонштейн, Португалов, «заброшенный жизнью в голодные годы в Орел, работая в самых трудных условиях, зачастую недоедая, отдавал всего себя любимому делу» [9]. Не получая денежного обеспечения на содержание музея, заведующий сам был вынужден составлять проекты, отчеты, хлопотать о чистке снега и доставке дров, учитывать каждый приобретенный музеем карандаш и коробок спичек. Николай Николаевич Кнорринг в эмиграции тоже находился в трудных жизненных условиях, и «сравнительно долгое время был уборщиком и натирал полы в Тургеневской библиотеке (будучи там же Членом Правления!)».

Представляется возможным утверждать, что в этот период связующим звеном между Португаловым и Кнорринг явилось наследие И.С. Тургенева. Заведующему орловским музеем удалось выпустить сборник «Тургениана: статьи и библиография» (Орел, 1922) и путеводитель «По тургеневским местам» (Москва, 1924). Н.Н. Кнорринг был автором многочисленных статей [10] о работе Тургеневской библиотеки в Париже – одной из крупнейших русских библиотек в Западной Европе, носящей имя великого писателя. Кроме того, в 1933 году в газете «Последние новости» библиотекарь-эмигрант опубликовал статью «Родовое „гнездо” И.С. Тургенева». Позднее этот материал вошел в папку материалов о писателе-классике, собранную «Союзом ревнителей чистоты русского языка в Югославии» [11].

О смерти Михаила Вениаминовича в 1927 году Кнорринг узнал в эмиграции от одного из братьев Португаловых. Пережив товарища на сорок лет, в последние годы жизни реэмигрант вспоминал хранителя Тургеневского музея. В 1966 году Леонид Николаевич Афонин, директор музея И.С. Тургенева, собирая материалы по Тургеневской библиотеке в Париже, адресовал Кноррингу в Алма-Ату письмо с многочисленными просьбами-вопросами: «Не сохранился ли у Вас текст Устава Русской Тургеневской библиотеки в Париже? Фотографии здания, где помещалась библиотека. Не известны ли Вам какие-либо документы, подтверждающие, что в библиотеке работали в дооктябрьские годы В.И. Ленин, Г.В. Плеханов, А.В. Луначарский? Бывали ли в библиотеке И.А. Бунин, А.И. Куприн, Ф.И. Шаляпин и другие замечательные русские люди, оказавшиеся за рубежом? Не было ли в библиотеке книг с автографами И.С. Тургенева, его рукописей и писем? В 1924 году библиотека торжественно отпраздновала свой юбилей. Не выходил ли в связи с этим какой-либо сборник на русском или французском языках? Не сохранились ли у Вас статьи, опубликованные тогда в русских и французских газетах? Речи участников юбилейного торжества в Сорбонне – П.И. Милюкова и французских представителей? Пригласительный билет на торжества?» [12]. Н.Н. Кнорринг ответил двумя сохранившимися в фондах ОГЛМТ письмами, прилагая к ним свои статьи «Среди книг, у окошка» (посвящена работе в Тургеневской библиотеке в Париже, опубликована в «Последних новостях» 1929 года) и «Памяти Михаила Вениаминовича Португалова» (не опубликована, отдельные цитаты включены в статью Л.Н. Афонина «Первый хранитель музея»).

Примечания

 

1. Кнорринг Н.Н. Памяти Михаила Вениаминовича Португалова. 4 сентября 1966 г. Машинопись. ОГЛМТ. 7846 ОФ.
2. Кнорринг Н.Н. Мои воспоминания. Машинопись. Личный архив Кноррингов-Софиевых (Алматы).
3. Соловьева Л.А., Богомолов Н.В. Русская литература на самарской излучине.// Писатели Самарского края: Литературная антология. – Самара: «Русское эхо», 2009.
4. Португалов В.О. Последний этап Якушкина // Сочинения П.И. Якушкина. Издание Вл. Михневича. – СПб, 1884.
5. Дунаевский и Харьков / Составитель Калачев Ю.Т. — Харьков: Харьковская областная организация Украинского общества охраны памятников истории и культуры, 1985.
6. Автобиография Николая Николаевича Кнорринга. (Для предоставления в Консульство). 1950-е гг. Машинописная копия. Личный архив Кноррингов-Софиевых (Алматы).
7. Анкета №19 литературного работника М.В. Португалова. Орел. Губполитпросвет. Литосекция худ. подотдела. 22 июня 1921 г. ОГЛМТ. 16124 ОФ.
8. Афонин Л.Н. Первый хранитель музея. К 50-летию музея И.С. Тургенева. // Вырезка из газеты «Орловская правда». 1968. 18 июля. С. 3. ОГЛМТ. 48536 ОФ.
9. Юнпроф-Лонштейн М. Памяти М.В. Португалова. // Газетная вырезка. ОГЛМТ. 55131 ОФ.
10. Кнорринг Н.Н. Тургеневская библиотека. // Последние новости. 13 июня 1930; Кнорринг Н.Н. Книжные жалобы // Последние новости. 19 мая 1934; Кнорринг Н.Н. Елка Тургеневской библиотеки». // Последние новости. 30 декабря 1930 и др.
11. РГАЛИ. Ф. 2481. Союз ревнителей чистоты русского языка в Югославии. Оп.1, е.х. 45, л. 77-79.
12. Письмо Л.Н. Афонина Н.Н. Кноррингу. 9 августа 1966 г. ОГЛМТ. 7875 ОФ.