Лето 1897 года Леонид Андреев провел в Царицыно. « <…> дорожу каждой минуткой лета и гуляю дни и ночи», — напишет он в своем дневнике … Царицыно с его полутемными уголками, лесные прогулки к далекой лесной сторожке, катанье на лодке по тихим, томным прудам, широкие поля с высокой колосистой рожью, летнее жизнерадостное солнце…

          Именно в Царицыно Л. Андреев знакомится с семьей Велигорских, где из года в год на лето они снимали большую дачу. В письме в Орел С.Д. и Н.Д. Пановым Андреев пишет: « Летом был на уроке в Царицине и жил у Вельегорских, чудеснейших людей, у которых я теперь так же хорошо себя чувствую, как в Орле у вас. Целыми днями торчу там».

          Семья Велигорских в те годы состояла из Ефросиньи Варфоломеевны – племянницы Тараса Шевченко (Прыси, как называл ее Тарас Григорьевич в своих письмах, или «Бусеньки», как называли ее домашние), ее сыновей Петра и Павла и дочерей – Лили ( Елизаветы), Кати и младшей Шурочки – той самой, которая стала в 1902 году любимой женой Андреева, матерью двух талантливых сыновей.

          Первое объяснение в любви 15-летняя Шурочка услышала от Леонида осенью в 1896 году. После чего Ефросинья Варфоломеевна была решительно против присутствия Леонида Андреева в своем доме. Она не верила в него. В то время Андреев был нищ, много пил, его попытки писать всегда кончались неудачей.… После разговора с Ефросиньей Варфоломеевной в своем дневнике Андреев запишет:

— «…Вот что скажу я вам, Леон. Никол. Шурочка сейчас ребенок и позволить вам видеться, как и где угодно я не могу. Можете ходить к нам, как и раньше – но только под честное слово, что иначе видеться не будете. А там видно  будет, времени много».

          Действительно, разница в возрасте была велика, Шурочка была моложе Леонида на 10 лет. Наверное, поэтому в Орле Андреев не обращал на нее никакого внимания, хотя хорошо был знаком, с ее братьями.

          21 сентября Леонид Андреев опять объяснился Шурочке в любви.

В ее дневнике имеется следующая запись: « Он хотел взять мою руку, но я ее отдернула, он хотел обнять меня, но я отскочила…

— Я знаю, я не стою вашей любви, — говорил он, и это заставляло мое сердце сильно, сильно биться…».

Поначалу Шурочка относилась к Леониду очень настороженно. Однако Леонид Андреев продолжал думать о ней и мечтал встретиться. 5 ноября в дневнике появилась запись: «Мой огонек – Шурочка». И далее рассказ о том, как увиделись, как «долго очень гуляли и много говорили». Самыми радостными в этой встречи были для Леонида ее слова о будущем: « Она молчаливо выражала согласие стать моей женой и только говорит: « Как странно: прямо со скамьи и замуж». Когда я начал вдаваться в обычную мерлехлюндию и что-то заметил о проклятых деньгах, Шурочка сказала: « что деньги – пустое; я тоже буду работать…» Голубочка моя, коли сбудутся наши мечты – околею за работой!».

          В первых числах января 1902 года Андреев получил от Александры Михайловны Велигорской согласие на брак.

          4 февраля в день своего рождения невеста получила от жениха предсвадебный подарок – это была его первая книга рассказов, на кожаном переплете которой медными буквами было написано: «Шурочке» и далее:

«Родная моя и единая на всю  жизнь! Целую твою ручку с безграничной любовью и уважением, как невесте и сестре, и крепко жму ее, как товарищу и другу. Твой навсегда Леонид Андреев».

          Венчание Леонида Андреева и Александры Михайловны Велигорской состоялось в церкви св. Николы Явленного на Арбате, 10 февраля 1902 года.