«Русская, правдивая,горячая душа…» (Час Памяти И.С.Тургенева)

Последние дни лета всегда отмечены праздником особой духовной тональности — Успением Пресвятой Богородицы. В этом грустном (по меркам нашей обычной человеческой психологии) событии нет ничего трагического: лазурные ризы священников, величальный  акафист, торжественное пение хоров, крестный ход — всё говорит о радости, о встрече земного и небесного, о надежде и духовном бессмертии. Вот о таком христианском отношении к кончине думаю я каждое 3 сентября, когда в музее И.С.Тургенева бьёт Час Памяти о человеке, который дал этому месту имя и неиссякаемое духовное наполнение.

На этот раз организаторы и авторы сценария (научные сотрудники Л.А.Балыкова и Е.Г.Мельник) выбрали в качестве концептуальной основы и названия тему «Образы России в творчестве И.С.Тургенева», что, как мы понимаем, важно не только в соотнесении с жизнью и художественным наследием нашего великого земляка, но и в качестве напоминания о необходимости консолидации всех национальных сил в период ужасающей мировой дестабилизации. Традиционный символ, горящая свеча, зажигаемая ровно в 2 часа, оказывается как данью памяти, так и метафорой человеческой жизни, творческого горения, своеобразным культурным завещанием. И действительно, тонкий свет тургеневских идей и образов разлит широко и борется с мраком уже почти два столетия.

Показывая гармонию мира, сдержанную красоту среднерусской природы, высоты человеческого духа, писатель и поэт по-своему умиряет людские страсти. Но вот может возникнуть такой вопрос: не слишком ли он созерцателен, не слишком ли старомоден со своим неторопливым повествованием, пространными описаниями? Другими словами, не устарел ли он? А может ли устареть привычка дышать? — спрошу и я в свою очередь. Ведь больше всего многие страницы произведений Тургенева напоминают рассказ человека, способного дышать полной грудью, быть счастливым даже и от этой, казалось бы, крайне естественной возможности. А что до динамики, то она слишком уж часто напоминает суетливую спешку. Вот и в утренней молитве святой Макарий Великий просит Господа избавить «отвсякие мирские злые вещи и диавольскогопоспешения». И дополнительным действенным средством в этой борьбе со всевозможным «поспешением» может стать томик Тургенева, если попробовать  «прочистить» органы наших чувств с помощью его уникальной наблюдательности, доброжелательности к миру и благодарности ему.

Ведь он даже в воздухе был способен почувствовать «нечто неуловимое, трогающее и хватающее за сердце», с наслаждением вдыхая запахи дымка, травы, дёгтя, кожи, «до истомы душистого сена». Музыка же была настолько важной составляющей жизни писателя, что словно бы перелилась в его прозу и поэзию. Поэтому в программе звучали русские романсы, арии из опер, духовное пение в исполненииН.Булгаковой,  Л.Хромых, А.Поздеева,  И.Кушелева, хора под управлением Р.С.Анохиной. Дорогого стоит способность писателя благоговеть перед воробьём, защитившем своё детище от собаки, умение заметить «тожественность» животных и человека по жизненному горению и беззащитности перед смертью. Не давая пожару страстей и пороков прорваться на страницы своих творений, Тургенев, тем не менее, сказал о том, что обошли вниманием его великие современники. Например, о русском языке, его связи с народом и историей, его безграничных возможностях, среди которых правдивость и свободолюбие.

И сейчас, когда особенно остро стоит проблема патриотического воспитания, когда наглядно проявила себя угроза национализма, а с другой стороны рвётся на авансцену политической жизни индифферентность в вопросах национального самосознания, отношение к языку, к родине, большой и малой, определяет весь духовный и социальный облик человека. Не случалось ли каждому из нас, разглядывая в социальных сетях красоты мировых культурных центров, результаты модногоселфи, сетовать на серость окружающей действительности, забывая о том, что чудеса, рукотворные и природные, совсем не за горами. Воттолько увидеть их могут не все. Тургенев мог, о чём и говорили участники Часа Памяти (С.Жидкова, С.Бурлаков, ПЛегкобит, АЛегостаева,  А.Бушунов и другие).  В юности он ходил на свидание к знакомой берёзе, был уверен, что видел в церкви среди простых людей Христа, удивительно хорошо знал и любил Россию, что признавали все его современники. Это он на отнюдь не праздный вопрос ответил целой тирадой риторических вопросов: «Люблю ли я свою родину? Что же другое можно любить на земле? Что одно неизменно? Что выше всех сомнений, чему нельзя не верить?»

Эти слова и стали своеобразным лейтмотивом встречи любителей и ценителей Тургенева, в их рядах оказались и члены Тургеневского общества, и старшеклассники 34 школы, и представители власти, и гости города.

И опять предвижу скептические замечания о том, что подолгу жил он в Германии и Франции, не спешил с частыми визитами на родину. Но каждый, кто оказался гостем на литературно-музыкальной композиции, безусловно, почувствовал, что все тургеневские произведения, написанные на безупречном русском языке, критические статьи, переписка, воспоминания современников однозначно говорят о том, что в иерархии ценностей именно патриотические чувства занимали первое место. И не случайно добровольно взял он на себя трудную и высокую миссию пропагандирования русского искусства за рубежом, введения его в мировой культурный контекст, внедрения нашей отечественной литературы, живописи, музыки в европейские анналы. Да и кто другой мог бы справиться с этой ролью русского культурного посла, как не он, обладающий, по ироничному замечанию Л.Н.Толстого, «огромностью сведений, непростительной для литератора», знающий в совершенстве все основные европейские языки, вхожий в самые элитарные западные творческие круги. Но никогда не менялась магистраль его творчества — вера в Россию, русского человека, историческую справедливость. Можно вспомнить и безудержные овации, которые сопровождали речи и выступления Тургенева на родине, и само его завещание быть похороненным на Литературных мостках Волковского кладбища рядом со своим «другом и учителем» В.Г.Белинским.

Ровно неделю назад имя Тургенева звучало в одном ряду с такими гениальными реформаторами русской жизни, как Пётр Великий, М.В. Ломоносов, А.С.Пушкин, потому что через деятельность этих людей он анализировал и оценивал путь России. И ещё потому, что егособственные личность и творчество зачастую оказывались в эпицентре критических баталий,не прекращающихся и по сей день. Уже сегодня, задолго до юбилейного года, который собираются праздновать в мировых масштабах, появились мнения о спорности персоналии. Но нельзя же закрывать глаза на несомненные достоинства, добровольно обедняя прежде всего самих себя? Вот французский писатель Ги де Мопассан оставляет неоспоримые доказательства выдающихся качеств Тургенева: «Этот гениальный романист, изъездивший весь свет, знавший всех великих людей своего века, прочитавший всё, что только в силах прочитать человек и говоривший на всех языках Европы так же свободно, как на своём родном». Это свидетельство человека из Европы, исполненное восхищения перед возможностями таланта и величием цели. Но не только друзья и современники отдавали нашему писателю дань уважения. В последней декаде августа на юге Германии состоялась Международная конференция «Тургенев и его русские друзья в Баден-Бадене», собравшая множество участников со всего мира, вовлечённых в ауру тургеневского очарования, искренне заинтересованных этим феноменом. Для немецкого города имя Тургенева, как и других русских знаменитостей, давно стало брендом. И только мы с расточительностью культурных мотов смахиваем его имя с первого ряда национальных авторов. Впрочем, истинные ценители литературы смотрят на будущее в «надежде славы и добра». И действительно, на днях утверждено финансирование юбилейного года, в селе Тургенево возникает новый культурный центр, Орловскому государственному университету недавно присвоено имя писателя, очередная Тургеневская осень началась и готовит множество интереснейших встреч.

Наталья Смоголь