Н.М. Кирилловская (г. Орел)

 

ЖЕНЩИНЫ  ТУРГЕНЕВСКОГО  МУЗЕЯ

//  Тургеневский ежегодник  2011-2012 гг./ Сост. И ред. – Л.В. Дмитрюхина, Л.А. Балыкова.- Орел: Издательский Дом «Орлик», 2013     

Низко кланяясь мужчинам, которые посвятили свою жизнь Тургеневскому музею, надо признать, что неповторимый имидж этого музея создали всё-таки женщины. Блондинки, брюнетки, шатенки, молодые, в расцвете сил и убелённые сединами на протяжении десятилетий они рассказывали людям о том сложном и красивом явлении, которое носит имя «тургеневская женщина». За долгие годы работы многие из них сами в какой-то степени становились похожими на этих героинь. Все они, как правило, и в школе, и в институте были лучшими ученицами по литературе. Работа для многих стала главным призванием в жизни.

Редкий посетитель музея в 50-е–80-е годы не запомнил имя Раисы Митрофановны Алексиной. В музей она пришла в юности. Работала и научным сотрудником, и замдиректора музея Тургенева по научной работе, была в этом же ранге и в Спасском-Лутовинове, долгие годы возглавляла музей Лескова… Сколько экскурсий проведено по всем музеям и городу по линии городского бюро путешествий и экскурсий (она была одним из первых и активнейших внештатных экскурсоводов – этого в своё время очень популярного и известного в городе учреждения), сколько прочитано лекций, написано статей, сделано научных открытий! Она очень много сделала для установления контактов и дружбы с женой Андрея Николаевича Лескова Анной Ивановной, благодаря которой в Орёл были переданы лесковские мемории. Раиса Митрофановна была одним из самых активных «ходатаев» за установление памятника Н.С.Лескову. Среди орловских музееведов Р.М.Алексина и по сей день держит лидерство по изучению архивных документов. Её трудовой путь отмечен множеством знаков, почётными грамотами, медалями. С честью носит она звание Заслуженного работника культуры, щедро делясь своими познаниями и в Тургеневском обществе, и в Обществе охраны памятников истории и культуры, и в клубе «Библиофил» при библиотеке Бунина. Но она ведь и мама троих дочерей, и бабушка, и даже прабабушка, и любительница домашних солений-варений… А как в молодые годы любила петь! Все помнят, как они вместе с мужем, поистине музейщиком от Бога, Александром Александровичем Алексиным, заведующим отделом природы областного краеведческого музея, хорошо пели дуэтом.

Любила петь и Нина Трофимовна Павлова. С каким чувством она говорила в своих экскурсиях о любви, о живописи, о красоте, о взаимоотношениях Ивана Сергеевича Тургенева и Полины Виардо! А как любила Спасское: и аллеи XIX века, и грибные места во всей округе. Мне часто вспоминается такой эпизод. Нина Трофимовна ведёт экскурсию в библиотечной-биллиардной, ребята слушают буквально «раскрыв рты». И вдруг я слышу фразу: «Такого большого биллиардного стола не было ни у одного писателя во всём мире». Конечно, в 1983 году, будучи в Париже, я увидела биллиардный стол известного французского писателя Эмиля Золя. Он был значительно больше тургеневского…, но я, к великому сожалению, уже ничего не могла рассказать Нине Трофимовне, она рано умерла, даже не успев уйти на пенсию. По сути дела, Нина Трофимовна совершила поступок, когда уже в зрелом возрасте, наверное, близко к 40 годам нашла в себе силы уйти от мужа, занимавшего большой пост, оставить квартиру и выйти замуж за знаменитого в наших кругах музейного «асса» Бориса Викторовича Богданова. Идеалы любви, о которых она говорила в своих экскурсиях, Нина Трофимовна старалась претворить и в жизни. У меня сохранилась фотография, сделанная в день, когда Нина Трофимовна и Борис Викторович отмечали 50 лет со дня рождения (не знаю, точно ли у них совпадал день, или это событие было немного совмещено, не важно…). Она – без всякой косметики, седовласая, в белой блузке и чёрном сарафане, он – в чёрном костюме, белой рубашке и чёрном галстуке. Торжественно и красиво. Но, как говорил философ: «Всё проходит и это пройдёт»… Так оно и произошло. К сожалению, романтика одно, а проза  жизни другое. И Нина Трофимовна, и Борис Викторович покоятся на Спасском кладбище, очень хочется туда съездить, да последнее время как-то всё реже доводится бывать в Спасском…

Одной из самых заметных звёзд на нашем музейном небосклоне была и остаётся Людмила Анатольевна Балыкова. Специалист французского языка, за более чем 40 лет работы в музее она блестяще овладела русской классической литературой, стала кандидатом филологических наук, Заслуженным работником культуры. Более 25 лет Людмила Анатольевна возглавляла ведущее подразделение объединённого литературного музея Тургенева – непосредственно Тургеневский музей. Она снискала любовь и уважение и специалстов-тургеневедов, и рядовых посетителей музея. Глубина мысли, чёткость и научность излагаемой концепции, удивительная эмоциональность, быстрая реакция на любое высказывание делает общение с Людмилой Анатольевной ярким и запоминающимся. Много лет она возглавляет Тургеневское общество.

Л.А.Балыкова была и остается первопроходцем во взаимосвязях с Парижским обществом Друзей Тургенева, Марии Малибран и Полины Виардо. Вспоминаются далёкие 70-е годы, когда Людмила Анатольевна, как наш посланец, первая и впервые поехала в Париж. Может быть, она и очень волновалась, но тогда, в молодости, это как-то не было заметно уж очень явно. Прекрасное знание французского языка придавало ей уверенность и определённую импозантность. Прошли годы… Но Людмила Анатольевна в плане творческих поисков не меняется. Она всё время генератор новых идей и предложений. Работает в музее и её дочь, Верочка. В чём-то они естественно разнятся, но в отношении к жизни дочь чётко повторяет мать. Очень дружил с коллективом музея и во многом помогал нам и муж Людмилы Анатольевны «Николаич», как сокращённо любила называть его она…

Лариса Камышалова! Сколько бы ей сейчас было? Наверное за 60… Она ушла из жизни в возрасте 56 лет. Все годы работы она отдала в основном музею Н.С.Лескова.

Что меня в ней поражало с первых дней знакомства, это артистизм. Глядя на неё, я мысленно видела то Нилову, то Гурченко, то какую-либо другую хорошо известную актрису – прекрасный рост, красивые волосы, глаза, фигура, жесты, элегантность… Вела ли она экскурсию, читала ли лекцию, была ли ведущей какого-либо вечера, это всегда был мини-спектакль. Ко всему этому она была прекрасный человек. Знающая профессию, добрая, не лишённая чувства иронии и самоиронии. Болела она долго и тяжко. Хоронили её из музея. Муж, а у Ларисы Сергеевны был чудесный, очень близкий ей по духу муж, преподаватель литературы, заслуженный учитель России, ненадолго пережил её.

С Любовью Егоровной Максимовой я познакомилась, ещё работая в краеведческом музее. Она была близко знакома с зав. библиотекой краеведческого музея Александрой Ивановной Петровой и научным сотрудником отдела природы Анной Васильевной Назаровой. О Любови Егоровне они говорили только в превосходной степени. О том, что это именно она, начиная фактически с нуля, после освобождения Орла от фашистов комплектовала библиотеку тургеневского музея, о её преданности делу, о её подвижничестве, об огромном трудолюбии. Надо сказать, что Любовь Егоровна по образованию была техник-строитель. После освобождения города в музее начались ремонтно-восстановительные работы. По штатному расписанию в музее никакого строителя не было. Вот директор музея Евгения Ивановна Кожухова, человек очень деловой и умный, вынуждена была взять Любовь Егоровну и использовать её по всем направлениям… Надо отдать должное незабвенной памяти Любови Егоровны, она и прекрасным библиотекарем стала, и своей первоначальной профессии строителя никогда не забывала. И в 80-е годы к ней всегда можно было обратиться за консультацией и получить толковый и  исчерпывающий ответ… Любовь Егоровна во всём и всегда была первой. Если она была включена в экспозиционную группу по созданию новой экспозиции, то можно было не сомневаться, что всё будет сделано и в срок, и качественно. Если наш коллектив посылали на прополочные работы в совхоз «Пробуждение», то первой с тяпкой обязательно шла Любовь Егоровна. Очень скурпулёзно она относилась к обзору новых поступлений в библиотеку. Если перед первомайской демонстрацией надо было нарезать ветки с цветами, то это тоже делала Любовь Егоровна. А если меня срочно вызывали на совещание в Москву и я начинала «плакаться»: «Ах, что делать, в ателье уже ничего не успеют сшить»,- то Любовь Егоровна с лукавинкой в глазах говорила: «Пойдите и купите два самых больших крепдешиновых платка, я вам такое платье сошью, что всех удивим…». И, действительно, удивляла… А между тем жизнь у Любови Егоровны была совсем не простая. Война, оккупация, связанные с этим многие последствия… Но это никак не сказывалось ни на работе, ни на настроении… Похоронили мы Любовь Егоровну, по её завещанию, на родине, недалеко от Мохового… Ей было 72 или 73 года. Сказать, что мы там много раз были — не скажу, а надо было бы.

Удивительно своеобразный и интересный человек Лидия Валентиновна Иванова. Близкие её часто называют Светланой. А я за все годы так и не разобралась, что первично. Может быть, я плохо знаю быт и нравы 20-х–30-х годов XX века, но Лидия Валентиновна почему-то мне кажется оттуда. Когда-то я её даже про себя назвала Лидией Сейфуллиной из 32-й школы. Она преподавала литературу в этой школе. Она пришла в Тургеневский музей из школьного музея, посвящённого ребятам-подпольщикам из группы Сечкина, одной из наиболее действующих групп в оккупированном Орле. Думаю, что начало трудовой биографии – учитель в школе, школьный музей – навсегда отложило определённый отпечаток на характер и интересы Лидии Валентиновны. Она до сих пор любит школу, а ещё очень любит творчество Л.Н.Андреева. Из всех писателей, входящих в созвездие Тургеневского музея, это её любимый писатель. Она была одним из авторов андреевской экспозиции. Но как-то так сложилось, что именно в этом музее Лидия Валентиновна проработала недолго. Пожалуй, Лидия Валентиновна один из самых больших эрудитов по любому нашему писателю. Она с удовольствием проведёт экскурсию и по Лескову, и по Фету, и по Якушкину, любовно называя его «Павлушей».

 А как она любила в своё время организовывать юбилейные вечера, посвящённые Новикову, Пушкину и другим писателям! Каждому выступающему школьнику писала на специальном листочке тексты, проводила бесконечные репетиции, приносила из дома реквизит – то шаль, то веер, то какую-то шкатулочку… (Лидия Валентиновна из театральной семьи. Её мама была режиссер в театре кукол, а папа – в областном драматическом). Но, наверное, не меньшим увлечением Лидии Валентиновны стала работа в архиве. Она – один из самых увлеченных архивистов среди музейных работников. Но в чём мы никогда не могли её убедить, так это написать статью по своим исследованиям. «Нет, не могу, не люблю, не умею…». Единственное, что от неё можно было добиться, это сделать устное выступление. Медленно, как бы нехотя, с робкой улыбкой, с наброшенной на плечи шалью или жилетом, с большой стопкой карточек в руках выходит она к столу и начинает свой рассказ. Нередко перебивая саму себя словами: «Нет, вы подумайте, как интересно, правда?». Я традиционно ей говорю, что всё-таки лучше было бы это опубликовать. На что она также традиционно отвечает, что карточки тоже остаются людям…

Оля Вологина. С вечера она попросила маму назавтра разбудить её пораньше. Когда мама подошла к кровати, то увидела, что Оля мертва. Сердце. Для всего коллектива это было как гром среди ясного неба.

…Первая половина 70-х годов. В музее Тургенева под руководством журналиста, телеведущего и вообще очень интересного человека Ю.Шушковского часто собираются студенты филфака, репетируют спектакли, больше всего пьесы Андреева. В этой группе была и Оля. В 1977 году она поступила на работу в музей. В те далёкие 70-е у нас была весьма интересная творческая обстановка. В 1974-м – открыли музей Лескова, в 1976-м – усадебный дом Тургенева в Спасском. Мы делали много выставок, вечеров ко всем литературным и общественным датам, а их было немало. Включалась во всю эту работу и Оля. В связи с тем, что тургеневские мемории в основном ушли в Спасское, мы просто обязаны были дать новую жизнь освободившемуся особняку Галаховых. Была создана большая экспозиционная группа, в которую вошла и Вологина. На её долю выпала весьма интересная работа – делать экспозицию о писателях-орловцах ХХ века в основном послеоктябрьского периода: А.Германо, Е.Сокол, И.Селихов, и конечно, И.Вольнов и другие. Имён было немало, но мемориальных вещей недостаточно… Хотя родственники многих из них были ещё живы и часто приходили к нам в музей, но объёмных материалов было не очень много. Важно было, чтобы этот зал «не потерялся» среди экспозиций Фета, Бунина, Андреева… Здесь многое зависело от молодого экспозиционера. И Оля Вологина хорошо справилась со своей задачей. У меня сохранилась газетная вырезка, где мы видим Олю в день открытия этой экспозиции.

Потом было большое увлечение и большая работа по Иосифу Каллиникову. Как она упорно добивалась поездки в Прагу. Доказывала мне, насколько это важно, нужно, интересно. Я и сама всё это понимала; но мне надо было убедить в этом Министерство и другие ведомства. Убедили.

И всё-таки из всех писателей полностью захватил её Андреев.

Оля, безусловно, натура глубокая, творческая, индивидуальная. В принципе мы с ней неформально общались мало. Возможно, сказывалась большая разница в возрасте, а может быть и какие-то другие факторы, не знаю. Запомнилось несколько эпизодов. Помню разговор о том (естественно, с моей стороны), что молодая девушка не должна замыкаться только на науке, на работе, надо выходить замуж, создавать семью, иметь ребёнка… Второй разговор был значительно позже, после её поездки с мужем и дочерью в Испанию, она была такая радостная, загорелая, с ракеткой в руках, я бы даже сказала, окрылённая (редко я видела её такой…).

И – последний раз, на дне рождении Андреева в августе 2010 года. Оля в красивом новом белом платье приподнято, торжественно ведёт вечер, и так всё хорошо, душевно, по-семейному… Как правило, при уходе я к ней никогда не подходила, взмах рукой, кивок и всё. Но тогда мне почему-то захотелось подойти и сказать – спасибо, Оля! Я так и сделала. Она как-то удивилась: «За что вы меня благодарите, Нина Максимовна?», – «За всё, за знания, за ум, за верность традициям…». Она как-то смущённо улыбнулась и в ответ сказала: «Спасибо». Как-то недавно, после того как я в ноябре отметила своё 80-летие, стала перебирать газетные подшивки 30-летней давности и увидела весьма большое интервью с Олей, которое у неё брали на моё 50-летие. Я о нём и не знала, а она никогда ничего не говорила… Так тоже бывает в жизни…

Эльвира Анатольевна Ивушкина. За все годы работы так официально – Эльвира Анатольевна – я называла её считанные разы. Эльвирой тоже изредка. А чаще всего – Эля. Однажды В.М.Катанов сказал мне: «Какая хорошая, ласковая фамилия у вашей сотрудницы – Ивушкина, Ивушка, Ивушка – неплакучая…». Фамилия действительно соответствовала её характеру – незлобивая, иногда горячая, но отходчивая, быстрая, энергичная, вечный профсоюзный лидер, казалось, кому-кому, а уж Эле жить и жить. Но вышло не так.

Как правило, на работу в музей присылали с благословления пединститута, но бывали и исключения. Так было и на сей раз. Однажды мне позвонила Валентина Никаноровна Никифорова – начальник управления по трудоустройству – и попросила принять на работу молодую женщину, с филфаковским образованием, имеющую опыт работы в качестве пионервожатой в школе. Брала я всегда с испытательным сроком. Так было и в данном случае. Три месяца пробежали быстро, и Эльвира осталась в музее более чем на 35 лет, до самой смерти. Сначала работала в отделе фондов под руководством Александра Ивановича Понятовского. Это была прекрасная школа для начинающего музейного работника. Часто я от неё слышала: «Помню, Александр Иванович говорил, что это надо делать вот так. А вот Александр Иванович советовал…». Наука А.И.Понятовского пошла ей на пользу, когда она стала руководить отделом научной пропаганды. Организация экскурсий, поездки в любую погоду с передвижным музеем на село, чтение лекций на предприятиях… Я считала, что этот человек на все 100 процентов на своём месте… Но вот мы стали готовить к открытию после капитального ремонта и реэкспозиции Дом Грановского. Однажды тогдашний начальник Управления культуры Александр Иванович Руднев задал мне вопрос: «Нина Максимовна, а кого вы собираетесь ставить на заведование этим домом?». Этот вопрос очень волновал и меня, и  заместителя по науке Валентину Викторовну Сафронову. Весьма сложная экспозиция: и историк Т.Н.Грановский, и целая плеяда разнохарактерных писателей и учёных… «Думаем, но пока ничего не решили», — ответила я. «А как вы смотрите на кандидатуру Ивушкиной?» – спросил меня Александр Иванович. «Мы как-то об этом варианте не думали. А почему вы подумали о ней?», — спросила я. «Она сама обратилась ко мне с такой просьбой и попросила, чтобы я поговорил с вами».

Прошло немного времени, и мы назначили Эльвиру Анатольевну заведующей Домом Грановского. Теперь, по прошествии почти 30 лет, я сама себе говорю: «Да, расстановка кадров дело нелегкое, вот уж, действительно, 7 раз отмерь, один раз отрежь… Но мы не ошиблись». К своему новому назначению Эльвира отнеслась с большим чувством ответственности и трудолюбия. Она стала много работать в архиве, в фондах, в библиотеке; принимать участие в различных выступлениях, тщательно отрабатывая каждый текст, каждую фразу. Ну, и уж что касается массовой работы, то здесь она была настоящим профи.

Коммуникабельность, хорошие отношения Эли с коллегами, подчинёнными всегда способствовали успеху в её работе. Мне, как директору, было с ней надёжно и легко. А когда я вспоминаю, как мужественно она держалась в последние дни, то невольно преклоняюсь перед её памятью. Как она любила свою семью – маму, папу, бабушку, мужа, сына… На наших глазах вырос её сын и его сын. Эльвира была замечательной бабушкой. Сколько она говорила о том, что он читает, что играет… Артур, как и его папа Эдуард, как и муж Эльвиры Олег (а имена-то какие…) – все они окончили музыкальное училище. Олег руководил оркестром УВД, Эдик играет в оркестре ФАПСИ. Естественно, что круг знакомых у Эльвиры был очень большой – папа был известный среди орловских железнодорожников человек. Фамилию машиниста Семёнова хорошо знали в среде работников железной дороги. Мама была одной из лучших в городе закройщиц. Помню и маленький домик её бабушки недалеко от бывшей Духовной семинарии. Это была коренная орловская семья. Часто глядя на Эльвиру, несмотря на её иностранное имя, мне думалось: «Ну чисто лесковская «Воительница»…».

Лариса Викторовна Дмитрюхина. Как-то однажды Ольга Николаевна Овсянникова сказала о Дмитрюхиной – «Она как крепенький грибок…». Сказано правильно. Лариса Викторовна органично вошла в музейную жизнь уже более 40 лет тому назад. Через несколько дней ей исполнится 65 лет! Изменилась ли она за эти годы? «Забронзовела» ли в своих музейных познаниях, встала ли на котурны? Нет, нет и нет. Она такая же, как всегда. Никого не поучает (хотя могла бы – и по должности и по знаниям), всегда сдержанна, доброжелательна, трудолюбива. Вот уж кто не любит пустых разговоров, нереальных планов и фантазий, так это она. Каждое слово выверено, каждая фраза продумана, ничего лишнего. За все годы не помню случая, чтобы после её выступления хотелось бы сказать: «Вот если бы немного короче, то было бы очень хорошо». Уже в первые годы Лариса зарекомендовала себя как вдумчивый экспозиционер и хороший экскурсовод. Испытанием на творческую зрелость стала работа над первой экспозицией в музее Лескова. И когда в 1982 году ушла на пенсию Раиса Митрофановна Алексина, Дмитрюхина была вполне состоявшимся научным сотрудником, которому мы безо всякой опаски предложили возглавить музей Лескова. У Ларисы очень быстро проявились нужные в данной должности деловые качества, организаторские способности, коммуникабельность. Всё это в большой степени осталось присуще ей в последующие годы, когда она, начиная с 1987 года и по сей день, стала нести нелёгкий груз замдиректора музея по научной работе. Новые экспозиции, выставки, конференции, а последние 11 лет и редактирование «Тургеневского ежегодника», заседание фондовой и закупочной комиссии, сверка экспонатов и многое другое – всё это проходит при самом непосредственном участии зама по науке. И вот уже четверть века Лариса Викторовна Дмитрюхина достойно на любом уровне представляет научные достижения коллектива музея.

Она не только хороший музеевед, владеющий всеми тонкостями музейной профессии, по праву носящий почётное звание Заслуженного работника культуры России, но и добрый человек, всегда сопереживающий и делом помогающий другим людям. Достаточно вспомнить её участие в судьбе Киры Александровны Дюниной (дочки воспитанницы Н.С.Лескова Вари Долиной). Когда та вместе со своим мужем вынуждена была после распада СССР покинуть Баку и переехать на жительство в Орёл, то довольно много лет (10 лет) Лариса вместе со своим замечательным мужем Владимиром Тимофеевичем всем, чем могли, помогали ей обустроиться и жить в Орле: это и ремонт квартиры, и уборка, и походы в магазин и на рынок,- так длилось немало лет. Лариса и похоронила Киру Александровну и её мужа и по сей день ухаживает за их могилами. О человеческих качествах её можно говорить долго – ну, хотя бы давняя симпатия и уважение, которые она на протяжении десятилетий испытывает к Евгении Кузьминичне Дейч. Той уже за 90! Но всякий раз, когда Лариса бывает в Москве, выкраивает время, чтобы побывать в гостях у Евгении Кузьминичны, передать ей привет от орловцев, а нам в свою очередь рассказать о её житье-бытье, творческих делах… Скажите – мелочь, ан нет! Поймёте, когда сами будете в «бальзаковском» возрасте в квадрате… Она очень уважительно относится к людям этой категории. Откуда это идёт? Конечно, от семьи, от бабушки, дедушки, тёти. Я знала её тётю, Ларису Александровну Кузину, секретаря Орловского облсофпрофа в давние 50-е–60-е годы, настоящую русскую красавицу с косой, убранной вокруг головы, знала дядю Володю Зикеева – мы с ним вместе учились в школе… Как давно это было! И Орёл изменился, и народ, естественно, меняется, такова жизнь… Пора бы смириться, а не получается… Отрадно, что работает ещё в музее человек, который помнит и чтит традиции.

О Елене Михайловне Шинковой я услышала, ещё работая в краеведческом музее. Однажды Александр Шинков, молодой перспективный оператор орловского телевидения, которого все очень у  нас в музее любили, поделился со мной своей новостью и радостью. «Нина Максимовна, поздравьте меня, я женился!» – «На ком?» – «На чудесной девушке. Прекрасно знает английский и вообще всё замечательно». Вскоре, перейдя на работу в музей Тургенева, я воочию убедилась в правильности сказанного. Елена Михайловна действительно оказалась очень достойным человеком.

В ней действительно очень органично сочетаются форма и содержание. Вспоминаю её в молодости – в чёрном пальто из очень модной тогда ткани с красивым названием «кружевница», с воротником и шапочкой даже не из серой, а как бы голубой норки, в дублёнке и в шапке из чернобурки, или в осеннем опять-таки чёрном пальто из «джерси» с красной отделкой. Она была одной из немногих в нашем коллективе, кто так одевался… А как держалась! Слава Богу, она и теперь так же хорошо выглядит. По-прежнему быстрая, ласковая улыбка пробегает по её лицу, по-прежнему тихо, спокойно течёт её речь, несуетливы движения, плавная походка. Почти тридцать лет пробыла Елена Михайловна Шинкова в должности главного хранителя фондов музея Тургенева. Она была второй после знаменитого Александра Ивановича Понятовского главный хранитель музея. Принять эстафету от самого Понятовского было нелегко. Когда Александр Иванович решил уйти на пенсию, он без всяких колебаний предложил кандидатуру Елены Михайловны Шинковой. Она, действительно, была хорошо подготовлена. Сначала работала научным сотрудником отдела фондов, потом была заведующей отделом научно-просветительской работы и очень неплохо справлялась с этой ролью. Любила водить экскурсии, особенно в Спасском. Вспоминаю, что когда там ещё не было постоянного коллектива научных сотрудников и экскурсоводов, Елена первой откликалась на призыв поехать на лето в Спасское. С ней вместе ехала и мама, Варвара Ивановна, и маленький сын Миша…

К слову сказать, тот этап нашего музейного бытия, когда в Спасское на летний экскурсионный сезон должны были выезжать сотрудники из Орла, был целой эпопеей и для «выезжающих» и для администрации. Но ничего, справлялись и здесь и там. Зато школа овладения профессией для коллектива была очень хорошая. Хотя бы та же Елена Михайловна за годы своей работы поистине стала мастером своего дела. И по знанию тонкостей музейной профессии, и по своим нравственным качествам она идеально подошла для должности главного хранителя, в коей и пребывала столь много лет. Сейчас она передаёт молодым сотрудникам свой опыт трудолюбия и добросовестности, методику общения с потомками писателей-орловцев, с современными дарителями, ведь без них, без систематической собирательской работы, без научной обработки фондовых материалов музей утратит свою привлекательность и престиж. Когда человек передаёт в музей дорогие его сердцу реликвии, он должен быть уверен в том, что здесь всё сохранят, сберегут для будущего. И уверенность в этом ему даёт общение с главным хранителем, с сотрудниками отдела фондов. На страже этого не годы, а десятилетия, проработала Елена Михайловна Шинкова.

Признанным авторитетом среди музейного мира Орла уже много лет является Инесса Анатольевна Костомарова. Сразу после окончания пединститута она пришла на работу в музей. Начинала с познания тургеневской темы и весьма успешно. Много лет тому назад, в конце 60-х годов молодая сотрудница была включена в группу, которая занималась подготовкой экспозиции для усадебного дома И.С.Тургенева в Спасском-Лутовинове. Работа эта была сколь интересна, столько же и сложна. Она требовала не только глубокого знания творчества И.С.Тургенева, но и предметов материальной культуры XIX века, усадебного быта того времени, предметов дворянского интерьера и т.д. Надо было много читать, бывать в других музеях, использовать чужой опыт, создавать свои собственные тематико-экспозиционные планы, которые впоследствии воплотились в экспозиции усадебного дома. Когда в 1976 году тургеневские мемории из Орла были перевезены в Спасское, возникла идея в бывшем мемориальном отделе музея Тургенева создать новую, расширенную экспозицию, посвящённую творчеству знаменитых писателей земли Орловской – Фета, Бунина, Андреева и других известных орловцев. Возглавить группу экспозиционеров было поручено Инне Анатольевне, которая возглавляла к этому времени музей писателей-орловцев. С одинаковым успехом она владела знанием материала по всем разделам экспозиции музея – проводила экскурсии, читала лекции, выступала на конференциях. Как всегда, её отличала чёткость мысли, красивая дикция, эмоциональность… Постепенно Инна Анатольевна стала всё больше уделять внимания творчеству И.А.Бунина и всё более настойчиво высказывать мысль о необходимости создания музея Бунина. На претворение в жизнь этой идеи ушли годы, но музей был создан, и в этом несомненная заслуга Инны Анатольевны Костомаровой, уважаемого в среде буниноведов специалиста, первого руководителя музея Бунина. Она не только Заслуженный работник культуры России, но и жена талантливого орловского художника И.К.Костомарова, и мама интересной журналистки Евгении Костомаровой, и сестра увлечённого краеведа Вячеслава Анатольевича Иванова. Вот такая творческая семья…

Из всех руководителей Тургеневского музея: и мужчин, и женщин – самым «долгожителем», несомненно, является Валентина Викторовна Сафронова. Десять лет она была замом по науке, двадцать три года директором, а до этого ещё, в молодости, была заведующей Музеем писателей-орловцев. Что обеспечило такой многолетний успех? Безусловно, знание предмета, владение всеми секретами специфики музейного дела и спокойствие, выдержанный, я бы даже сказала, «стойкий» характер. Я никогда не помню её на работе раздражённой, рассерженной, «взвинченной». Всегда сдержанна, спокойна и «величава»…

В творческом плане Валентина Викторовна ближе всего была к Пришвину. Много раз она ездила к Валерии Дмитриевне Пришвиной и в Москву, и в Дунино. Именно она, вместе с Александром Ивановичем Понятовским, привезла из Москвы все те пришвинские мемории, которые были переданы в наш музей после смерти Валерии Дмитриевны, согласно её завещанию.

Сколько лет прошло, а я всё помню, как мы поздно вечером сидели в музее и ждали приезда этой фуры – компания ожидающих была большая – муж и свёкр Валентины Викторовны, мой муж, сын Александра Ивановича Понятовского, Александр Иванович Назаренко… Все «грузчики» были наготове, а Валентины Викторовны всё нет и нет. О выезде из Москвы она нам сообщила, а дальше – молчок. Как мы тогда жили без сотовых телефонов, без мобильной связи – ума не приложу! Но наконец-то они приехали. Всё быстро разгрузили, на радостях наши мужчины здесь же, на стеклянной веранде Дома Галаховых выпили заранее припасённую бутылочку, ну а утром мы с волнением убедились, что всё: и вазы, и люстра, и светильники, – благополучно перенесли дорогу. Вспоминаются и другие эпизоды из нашего музейного быта. Когда готовили к открытию экспозицию в Спасском, не помню что  – обивка какого-то стула или кресла уж больно имела непрезентабельный вид. Валентина Викторовна говорит мне: «Не волнуйтесь, это не так уж сложно обить новым материалом». И не говоря лишних слов, так и сделала.

Одна наша московская учёная музейная дама из института музееведения любила говорить в определённой обстановке такие слова: «За содружество пера и молотка». Валентина Викторовна прекрасно владеет и тем и другим. В бытность её директором музея сделано немало: открыты музеи Андреева, Бунина, переехали в капитально отремонтированное здание бывшей детской поликлиники фонды музея, сделан капремонт и пристройка к музею Тургенева, капитально отремонтировано здание музея Лескова. В обоих музеях открыты новые экспозиции. Наступил момент, когда уже можно и отдохнуть, тем более, что у неё аж целых пять внуков. Не успеет оглянуться, и правнуки появятся, пусть они все будут такие же достойные и порядочные, как их бабушка.

Без преувеличения всю свою долгую жизнь в музее, более 40 лет, в профсоюзных лидерах «ходит» Альвина Тимофеевна Молозева. Даже сложно себе представить, какими дипломатическими навыками и чертами характера надо обладать, чтобы, несмотря на все перипетии, которым подверглись за последние 20 лет профсоюзы, в музее Тургенева профсоюзная организация не только сохранилась, но и «жила»! Молозева – Альвина Тимофеевна по мужу. А когда-то давно, ещё в конце 60-х начале–70-х годов в городе многие работники культуры знали и любили трёх сестёр Матовых: Светлану, Людмилу и Альвину. Все они связали свою судьбу с культурой, все преданно служили ей многие годы, сея разумное, добро, вечное – Светлана – в бюро путешествий и экскурсий, Людмила – заведующей районным отделом культуры и  Альвина – в музее. К слову сказать, когда-то, будучи ещё директором краеведческого музея, я звала Альвину на должность зав. массовым сектором. Не пошла, осталась верна музею Тургенева на всю жизнь. Уже многие годы она возглавляет экспозиционный отдел. Отдел, безусловно, сложный. В январе выставка посвящена одному писателю, в феврале – другому, а в апреле – третьему… То юбилей, то какая-то проблемная тема, то какой-либо семинар или конференция! Сколько надо поработать с материалами фондов, да ещё подготовить экскурсию, провести открытие! И вот, наконец, назначен день и час. В холле музея собирается публика, звучит музыка, среди беседующих гостей появляется и сама хозяйка мероприятия – Альвина Тимофеевна. Она, как всегда, элегантно одета: в чёрных, темно-синих, серовато-бежевых тонах, иногда с шалью или косынкой на плечах. Это, наверное, идёт и от мужа, Юрия Афанасьевича, он работал не только здесь же, в музее, но и в театре. Красивым, «напевным» голосом говорит: «Дорогие друзья и коллеги, позвольте открыть нашу выставку…». Наступает тишина и часа полтора, а то и два присутствующие переносятся в события других эпох. Внимают, слушают, сопереживают. Но Альвина может быть и очень деловой и конкретной, когда речь идёт о современных житейских делах сотрудников музея: юбилеи, свадьбы, похороны (что, к великому сожалению, тоже бывает) – ничто не обходится без её участия. Вся жизнь проходит в музее.

Здесь же рядом, за соседним столом Лилия Михайловна Александрова. Тоже один из «столпов», отдавшая работе в музее уже более 40 лет. Лилия Михайловна окончила в своё время Саратовский университет. Она – знающий филолог, хороший специалист, автор ряда книг и интересных статей, посвящённых И.С.Тургеневу, признанный экскурсовод и лектор. Но всегда при этом волнуется, переживает, сомневается, как получится, понравится ли слушателям и т.д. Всем всегда всё не просто нравится, а очень нравится. Но в следующий раз опять раздаются «охи» и «ахи». Вот такой уж «волнительный» характер! За годы своей работы Лилия Михайловна всегда была в гуще общественной жизни музея. Она и сейчас – председатель ветеранской организации. Меня с ней связывает не только работа, но и личные контакты. Я была хорошо знакома с её братом Владимиром Михайловичем, ответственным работником прокуратуры, а с невесткой Галиной, преподавателем Орловского университета, мы вообще были одноклассницы. Все они хорошие, честные, порядочные люди так любимого мною ХХ века.

В одном отделе с Молозевой и Александровой добросовестно и с полной отдачей работает и более молодой представитель коллектива – Галина Николаевна Павлова. Она уже в музее порядка 20 лет, но по сравнению с мэтрами это, по музейным меркам, считается ещё небольшой стаж.

Есть люди, про которых говорят: «Время их не берёт». Наверное, это об Ольге Николаевне Овсяниковой. Знала я о ней давно, ещё с 1955 года, когда стала работать в Областном управлении культуры. Сначала познакомилась с её мужем, Василием Григорьевичем. Он был заместителем заведующего идеологическим отдела Обкома партии. Должность весьма ответственная. И это, в определённой степени, как-то сказалось и на Ольге Николаевне. Она была и осталась высокой, статной, с красивым голосом, «видной», как принято говорить в таких случаях. Окончила Львовский университет (а в те далёкие пятидесятые в Орле было совсем мало людей с университетским образованием), и это, безусловно, чувствовалось. Помню, как некоторые в шутку называли её в своё время «княгиней Ольгой»… Как и все в те годы, первые шаги Ольга Николаевна начинала с экскурсий в Орле и в летний сезон в Спасском, а потом, в 1957 году, стала первой заведующей Музеем писателей-орловцев. Мне кажется, что из всех «героев» этой экспозиции Ольга Николаевна больше всего любила Марко Вовчок, она постоянно переписывалась и встречалась с её потомками, ездила в Нальчик, где был музей, посвященный этой  писательнице. Хорошее знание фондов музея и экспозиционной работы, организаторские способности сыграли свою роль. В 1967 году, когда Леонид Николаевич Афонин ушёл с должности директора и перешёл в пединститут, Ольга Николаевна была назначена директором музея Тургенева. На её долю выпало очень много ответственной и тяжёлой работы. Шла подготовка к 150-летию со дня рождения И.С.Тургенева. Планы были грандиозные, в том числе и начало работы по осуществлению давней мечты всей орловской интеллигенции – восстановлению усадебного дома Тургенева в Спасском. При Ольге Николаевне были начаты работы и по музею Лескова. Судьба сложилась так, что в 1973 году я сменила Овсяникову на посту директора Тургеневского музея. Вместе нам довелось потом работать (Ольга Николаевна была заведующей непосредственно музеем Тургенева до 1986 года, до её ухода на пенсию). Многие тогда меня спрашивали: «Как Вы уживаетесь?». И тогда, и сейчас говорю: «Вполне нормально. Жаль, теперь стали совсем редко видеться: всё своё время она уделяет правнучке – Ритульке».

Трудно представить себе Тургеневский музей без Светланы Леонидовны Жидковой. Если я не ошибаюсь, а думаю, что не ошибаюсь, нигде, кроме Тургеневского отдела и Спасского за все свои более 40 лет работы в музее, она не трудилась. Покойный Владимир Алексеевич Громов, специалист и знаток Тургенева, всегда отзывался с большим уважением о творческом потенциале Светланы Леонидовны. Её экскурсии, выступления на вечерах буквально пронизаны тургеневским текстом. В эти мгновения она даже внешне становится другой – всё куда-то уходит в сторону, ничего лишнего, звучит только тургеневское слово… Светлана Леонидовна много публикуется, это действительно её жизнь. В то же время она всегда в курсе всей многообразной разносторонней внутренней жизни коллектива, хотя, насколько я помню, никогда не имела никаких официальных общественных поручений. Человек ироничный (не лишённый и самоиронии), она всякому явлению даёт свою собственную оценку, иногда, может быть, излишне критичную (что не всем нравится), но, по большому счёту, правильную. Когда-то, перед открытием Спасского дома, мне довелось недели две или три жить с ней вместе в Спасском. Немало мне пришлось выслушать от Светланы Леонидовны различного рода интересных наблюдений о многих наших общих знакомых, тёплые слова о членах моей семьи: детях, внуках. Хорошо, когда есть человек, который может разделить с тобой чувство ностальгии, чувство, объединяющее людей.

Очень давно, в конце 60-х–начале 70-х в Областное управление культуры пришла работать Екатерина Ивановна Олянич. Долгие годы была инспектором по музеям. Мы все её полюбили – за хороший характер, за стремление вникнуть в музейное дело. Последние четверть века Екатерина Ивановна в музее заведует отделом научной пропаганды. День у неё расписан буквально по минутам: успевает и экскурсии провести, и послушать нового сотрудника, и принять участие в подготовке праздника. С мегафоном в одной руке, с цветами в другой она уже на возложении цветов у памятника Тургеневу. И здесь же, как бы «на ходу», она спросит вас о здоровье, пожелает добра и дальше – в школу, библиотеку, техникум – договариваться о совместных с музеем мероприятиях. Не все столь долго выдерживают «боевой» ритм отдела научной пропаганды. Но Екатерина Ивановна, Катюша, как мы её когда-то называли в молодые годы, верна своему призванию, старым друзьям и традициям музея. Она верит в нужность своего дела, живёт им. Это и есть её жизненная позиция.

В те, теперь уже давние годы в музее работало немало увлечённых людей – Ирина Павловна Клековкина, Ирина Александровна Юшкова, Анна Михайловна Буй. Во многом они разнились друг от друга, кто-то больше любил творчество Тургенева (например, Ирина Павловна Клековкина), кто-то писателей-орловцев (Анна Михайловна Буй). Ирина Александровна, работая в библиотеке, систематически, с полной отдачей готовила для нас обзоры новых поступлений в книжный фонд. Объединяло их общее добросовестное отношение к делу. Все они рано ушли из жизни. Но все они сохранились в нашей памяти.

Уже приближается к четырём десятилетиям музейная жизнь Ларисы Михайловны Маричевой. Когда она в зале филармонии ведёт вечер, посвящённый Апухтину или Фету, наверняка неискушённый посетитель, попавший впервые на такое мероприятие, подумает: кто она, эта красивая женщина, так похожая на артистку? И, возможно, будет удивлён, когда прозвучит: вечер вела заведующая музеем писателей-орловцев Лариса Михайловна Маричева. В принципе внешне она, действительно, больше похожа на артистку, что не мешает, а может быть, даже помогает ей лучше донести до посетителя глубину поэтической прелести и лиризма произведений писателей-орловцев. Я не помню, чтобы она куда-то спешила, суетилась, нет, по-моему, ей всё это не свойственно. Наверное, в классическом музее, каким безусловно является музей Тургенева, без такого характера тоже чего-то не доставало бы.

Дорогой читатель, ты наверняка уже устал от моих воспоминаний, ну, потерпи ещё немного, буквально по нескольку фраз ещё о некоторых перспективных во всех отношениях женщинах музея. Лия Давидовна Затуовская! Более тридцати лет она в музее. Большую часть своей работы посвятила фондам. На «люди» выходит, к сожалению, не очень часто, но когда появляется, то всегда своими выступлениями вызывает искреннее признание у слушателей. Вместе с ней очень много лет отдал музею и её муж Рахим Рахманов, актёр, посвятивший себя пропаганде творчества поэтов-орловцев. Друзья музея на каждом литературно-музыкальном вечере ждут изумительных романсов в его исполнении. Наверное, уже более 35 лет в музее Людмила Николаевна Конышева, член знаменитой семьи Конышевых, судьба которых с послевоенных лет связана с музеем. Заместителем директора музея по науке был когда-то в 50-е годы её свёкор Михаил Тихонович Конышев, в 70-е годы работал научным сотрудником муж Евгений Михайлович Конышев… Очень давно в музее Людмила Андриановна Мартынова, нынешнее поколение, наверное, даже и не знает, что в своё время она была весьма признанной в городе шахматисткой…

Время, к сожалению, не очень благосклонно к нашей чудесной художнице Людмиле Анатольевне Грековой. Помню, какие лучистые были у неё глаза, когда она совсем юной девушкой пришла после художественного училища в музей. Многому надо было учиться, чтобы стать музейным художником – оформление экспозиций, выставок, различных изданий, макеты пригласительных билетов, афиши и многое другое. И всё это она делает сидя в своём маленьком помещении… Добрейшей души человек, по сути дела, находка для музея.

Уже много лет в музее нынешняя заведующая музеем Лескова Екатерина Викторовна Мазина, но для меня она так и осталась Катей. Всё те же пытливые и умные глаза за стёклами очков, всё то же стремление как можно больше узнать и передать другим. Очень люблю слушать её завораживающий голос, рассказ о делах давно минувших дней, просто прелесть…

Идут годы, приходят в музей и новые люди. Я уже на пенсии четверть века. За эти годы в музее появилось немало знающих, увлечённых и любящих своё дело специалистов – Елена Григорьевна Мельник (заведующая Тургеневским музеем), Татьяна Викторовна Полушина (заведующая домом Андреева), Наталья Викторовна Уракова (главный хранитель), Анжела Николаевна Чернышова (заведующая домом Грановского).

А сколько хороших научных сотрудников! Лилия Георгиевна Солодухина хранитель фонда «Редкая книга», человек профессионально грамотный и душевный, Лилечка, как я её зову, и этим всё сказано. Почти одновременно пришедшие в музей Лескова Светлана Ивановна Труфанова и Тамара Юрьевна Балакина (Синякова), Галина Олеговна Терехова, Наталья Ивановна Соболева, Анна Александровна Шевченко, Ольга Викторовна Клочкова. Обо всех них можно сказать много добрых и хороших слов.

Много лет, ещё по архиву, знаю Марину Алексееву, помню их с мужем сразу после окончания вуза – молодые, полные планов и творческих замыслов. Когда Марина работала в архиве, я, глядя на неё, часто думала: «Наверное, ей было бы интересно и в музее работать – коммуникабельная, раскованная, элегантная, любит быть среди публики…». Я оказалась права, она и перешла в музей. И здесь, как я вижу, ей пригодились её архивные познания работы с документами. Учёный секретарь – это как раз нужное сочетание различных навыков. И они у неё есть. У Марины многое еще впереди, и хочется пожелать ей долгих и интересных лет работы в музее.

С 2011 года возглавляет большой очень интересный и, естественно,  сложный коллектив музея, состоящий в основном из женщин, Вера Витальевна Ефремова, дочь известного орловского краеведа и библиофила, легендарного директора Областной библиотеки Виталия Георгиевича Сидорова.

Кстати, хочу заметить, что в истории этого музея, директоров женщин было больше – мужчин трое, женщин – шесть.

Верочка, как я любила её звать раньше, выросла на наших глазах. Да и музейная жизнь у неё уже почти четверть века. Работала в музейной библиотеке, достаточно времени возглавляла музей Лескова. Хорошо умеет и «слово молвить» и выглядит презентабельно, что для директора тоже немаловажно. В нужный момент и с рабочими, и со строителями вступает в деловые контакты, и на научных конференциях не раз выступала, и в аспирантуре учится. Есть у неё и ещё один весьма интересный опыт творческой деятельности. После смерти Виталия Георгиевича, более четверти века руководившего клубом «Библиофил» (при областной библиотеке им.Бунина), общественность оказала ей доверие, избрав председателем клуба. Уже ряд лет ежемесячно ведёт она эти заседания, не нарушая заложенные Виталием Георгиевичем традиции.

Быстрой, летящей походкой выходит она к своему председательскому месту, зорко оглядывает зал и, убедившись, что всё в порядке, начинает заседание… Надо отдать должное чёткости и согласованности её действий, как председателя, во взаимоотношениях с членами клуба, сидящими в зале и выступающими. Умело, тактично и своевременно направив течение заседания, не повышая голос и избегая излишнего шума. Но клуб, это хобби, а должность директора музея – это «пост», и весьма нелёгкий. Как у директора музея у Веры Витальевны масса забот – приближается двухсотлетие со дня рождения Ивана Сергеевича Тургенева. Мы все помним, какая подготовка шла к 150-летию И.С.Тургенева. Немалый груз ответственности лежал на директорах, на долю которых выпадали и не юбилейные даты. А грядущий юбилей обязывает к ещё большим планам и проектам.

И хочется верить, что наша энергичная и элегантная директриса сделает всё от неё зависящее для осуществления задуманного.

Уж так традиционно сложилось в истории музея, что весь груз забот ложится на хрупкие женские плечи. Хочется надеяться, что традиции, заложенные предшественниками, с честью будут нести дальше грядущие поколения.

Однажды мне довелось прочитать такие строки: «Почти невозможно рассказать, а тем более написать о чём-либо таким образом, чтобы услышавший и прочитавший почувствовал то же, что рассказчик». В какой степени удалось это мне, судить вам.

19 июля 2012 года.