Из гостомельских воспоминаний.
(К 150-летию выхода в свет повести Н.С. Лескова «Житие одной бабы»).
В 1863г. («Библиотека для чтения», №7,8) под псевдонимом М. Стебницкий вышла повесть Н.С.Лескова «Житие одной бабы». При жизни писателя это произведение не перепечатывалось, только в 1924г. оно было опубликовано библиографом П.В.Быковым в новой редакции и под другим заглавием «Амур в лапоточках. Крестьянский роман. Новая неизданная редакция». (Л.,1924). Факт предпринятой Н.С.Лесковым переработки «Жития одной бабы» подтверждается предисловием к первому тому «Повестей, очерков и рассказов»(1967г), где сказано, что во втором томе будет напечатан «опыт крестьянского романа»- «Амур в лапоточках». Николай Семёнович собрал тогда даже своих литературных друзей, чтобы познакомить их с этой новой редакцией, но она так и не была напечатана. Рукопись переработанного романа была подарена писателем П.В.Быкову в благодарность за составленную им библиографию ( «Библиография сочинений Н.С.Лескова. За тридцать лет, 1860-1889») и за редактирование собрания сочинений 1889 года.
Н.С.Лесков тогда создал целый ряд произведений о крестьянстве трагического, обличительного содержания, следуя реалистическому направлению — «Язвительный», «Погасшее дело», «Ум своё, а чёрт своё», «Житие одной бабы», которые имеют подзаголовок: «Из гостомельских воспоминаний», т.к. основаны на детских и юношеских воспоминаниях, когда он жил с родителями на Панином хуторе Кромского уезда. Недалеко находилось село Гостомля, где он часто бывал. Вместе с местными крестьянскими ребятишками ходил в ночное, гонял гусей, «ловил пескарей и гольцов, которых было великое множество в узенькой, но чистой речке Гостомле», по берегам которой раскинулись гостомельские хутора с их «здоровой и сильной природой, пахучей сиренью, которая цвела под окнами, изобильной рожью и коноплёй» вдоль всего течения Гостомли. Здесь будущий писатель и познакомился с жизнью народа в пореформенной России, с его песнями, обрядами и сказаниями, познал деревенское горе, непосильный крестьянский труд. «Я не изучал народ по разговорам с петербургскими, я вырос в народе, на гостомельском выгоне, с казанком в в руке, я спал с ним на росистой траве ночного…да на запашной панинской толчее, за кругами пыльных замашек…»,- писал он. Трагическую историю из жизни крепостной деревни Лесков раскрывает в повести «Житие одной бабы» на примере её главной героини Насти Прокудиной – крестьянки из села Гостомля. Эпиграфом к этому произведению взяты строки из русской народной песни: « Ивушка, ивушка, ракитовый кусток! Что же ты, ивушка, не зелена стоишь? Как же мне, ивушке, зелёной быть? Срубили ивушку под самый корешок». Так была срублена молодая жизнь красивой, честной, работящей девушки Насти, которую насильно выдали замуж за урода, хозяйского сына Гришку, продали в семью богатых кулаков Прокудиных. Свою тоску и горе она выражает в песне, которая и сблизила её с песенником Степаномвскоре, которого она и полюбила. Вспыхнуло обоюдное чувство, в люблённые бежали из Гостомли, но их настигли. Степан вскоре умер от тифа, а Настя вновь убегает от постылого мужа и замерзает на орловских дорогах. Беспокоясь о народе, о его будущем, Лесков писал в «Житии…»: «Эх, Русь моя, Русь родимая! Долго ж тебе ещё валандаться с твоей грязью да с нечестью? Не пора ли очнуться и оправиться? Не пора ли разжать кулак, да за ум взяться ?…Полно дурачиться, полно друг дружке отирать слёзы кулаком да палкой». В финале повести Лесков описывает крестьянскую жизнь уже после отмены крепостного права : «Я был в Гостомле прошлым летом. Лет пять я уже не видал родных мест… мне начало сдаваться, что я, выросший на гостомельском выгоне между босоногими ровесниками, раззнакомился с народной жизнью. «Съезжу- ка я на Гостомлю, посмотрю, что там завяло и что на место завялого выросло». Поехал. Те же поля, те же луга; леса стали реже, и многих уж следов не осталось; пруды обмелели, и их до половины задёрнуло зелёною тиною. Соседей многих уже нет: одни переселились в города, другие в вечность. Многие хутора скупили купцы и однодворцы, и мужики, освобождённые февральским манифестом, тоже приобрели себе несколько отдельных участков и думают переноситься на них с своими постройками, « да только конопляников, говорят, жалко ». Народ не то что повеселел, а заботливей как-то стал: всё толкует, мерекает промеж себя. Нет прежней апатии». Заканчивается произведение строками из «Нивы» Майкова, которые читает с большим воодушевлением, с дрожью в голосе и со слезами на глазах четырнадцатилетний Миша-ученик орловской губернской гимназии, в которой когда-то учился и Лесков:
О боже! Ты даёшь для родины моей
Тепло и урожай — дары святые неба;
Но, хлебом золотя простор её полей,
Ей так же, господи, духовного дай хлеба!
Уже над нивою, где мысли семена
Тобой насажены, повеяла весна,
И непогодами не сгубленные зёрна
Пустили свежие ростки свои проворно;
О, дай нам солнышка! Пошли ты вёдра нам,
Чтоб вызрел их побег по тучным бороздам!
Чтоб нам, хоть опершись на внуков, стариками
Прийти на тучные их нивы подышать
И, позабыв, что их мы полили слезами,
Промолвить: «Господи! Какая благодать!».
Писатель возлагал большие надежды на то, что путём реформ и отмены крепостного права народ будет жить счастливо и свободно.
Т.Ю. Синякова — старший научный сотрудник Дома-музея Н.С.Лескова.