С.А. Ипатова — научный сотрудник Отдела
новой русской литературы ИРЛИ
(Пушкинский Дом) РАН. Санкт-Петербург
Из истории тургеневского имения Спасское-Лутовиново (1914-1915):
по архивным материалам
// Тургеневский ежегодник 2020 года/ Сост. И ред..- Л.В. Дмитрюхина, Л.А. Балыкова.- Орел: Издательский Дом «ОРЛИК», 2020.- 420 с.
Летом 1913 г. студент Петербургского университета Юрий Александрович Никольский (1892‒1922), будущий критик, историк литературы,[1] и его отец Александр Иванович Никольский (1860‒1933),[2] публицист и общественный деятель, предприняли поездку в Спасское-Лутовиново. Отец, как он признавался в статье, описывающей эту поездку, отправился в имение с культурной целью — чтобы посетить «уголок России», дорогой «русскому сердцу»,[3] что, впрочем, не исключало и наличие редакционного задания газеты «Речь», направившей в тургеневское родовое поместье своего сотрудника Никольского-отца в связи с приближающейся памятной датой — 30-летием со дня смерти писателя (22 августа по ст. ст.). «Один из моих спутников, — продолжал Никольский-отец, — готовит специальную работу “по Тургеневу”».[4] Таким образом, причина поездки Никольского-сына была связана с началом его работы над книгой «Тургенев и Достоевский: История одной вражды». Книга, по его собственному признанию, готовилась им к 100-летию со дня рождения Тургенева на протяжении четырех лет (1913-1917), но была издана автором, оказавшимся в эмиграции, лишь в 1921 году в российско-болгарском издательстве в Софии.[5] Таким образом, поездка младшего Никольского, избравшего темой своей работы биографию Тургенева, носила научный характер, и безусловно, была связана с поиском сохранившихся документов и свидетельств очевидцев. С этой же целью в разные годы в Спасское приезжали первые биографы писателя: Николай Михайлович Гутьяр,[6] Иван Филиппович Рында,[7] Иван Михайлович Гревс,[8] французский литератор Жюль Мурье,[9] вероятно, пушкинист Николай Осипович Лернер, посетивший имение в 1908 г.[10]
Описание поездки в Спасское, предпринятое Никольскими летом 1913 года, вошло в статью его отца А. И. Никольского, озаглавленную «Тургеневское пепелище». Основное ее содержание — впечатления от посещения усадьбы и ее плачевном состоянии. Статья эта известна тургеневедам и вошла в библиографию «Тургенев и Орловский край» (Орел, 1968). Напомню небольшие фрагменты из нее, отражающие основное содержание: «Краскою стыда и гнева покроется лицо у каждого, кто воочию увидит это забытое и заброшенное пепелище, если он только любит родную литературу и ее создателей», невесело было вспоминать «о забытом гнезде любимого писателя», о «заброшенном пепелище».[11] «Пепелищем» тургеневский дом стал после пожара (с 19 на 20 января 1906 года), уничтожившего его дотла.
После смерти писателя судьба имения складывалась трагически: утраты начались уже в ходе длительного процесса судебного разбирательства о наследстве; по вступлении в единоличные права в январе 1887 года Ольга Васильевна Галахова усадьбу и прилегавшие к ней земли сдала в аренду; библиотека, мебель и тургеневские реликвии разошлись по наследникам, пустующий дом и постройки разрушались и не ремонтировались, начались хищения и вырубка сада.[12] «Полную картину запустения» отмечал литератор А. Г. Михайловский, побывавший в Спасском в 1908 году[13] Следует заметить, что тема равнодушия, забвения, заброшенности и печального состояния Спасского, оскорбительного для памяти писателя, начинала особенно активно обсуждаться в юбилейные и памятные тургеневские года, особенно поминальные, начиная с 1895 года,[14] в основном, «Орловским вестником» (в 1897 году в связи с 50-летием рассказа «Хорь и Калиныч»; в 1903, 1908, 1913), но и столичными изданиями. Приведем лишь некоторые заголовки этих отчетов: «Забытая усадьба», «Спасское умирает», «Пожар Тургеневского дома», «Тургеневское пепелище», «Будет ли Спасское сохранено?» и т. д. «Судя по газетным известиям, — говорилось в анонимной статье «Нивы», — в <…> заброшенном и покинутом виде находится нынче и знаменитая тургеневская усадьба — Спасское-Лутовиново в Мценском уезде: ее продают, и весьма возможно, что она со всеми своими драгоценными воспоминаниями попадет в руки какого-нибудь Колупаева или Разуваева, и тогда всем этим воспоминаниям о Тургеневе конец!».[15] В анонимной корреспонденции «Русских ведомостей» в июле 1904 года отмечалось, что после «минутного подъема» недавних памятных дней «снова чары забвения окутали нас»; на «всей усадьбе лежит печать запустения. Пруд затянут тиной и травой, аллеи заросли» и пр., скоро «от усадьбы Тургенева ничего не останется».[16]
К этим темам, начиная с 1903 года, а особенно в 1908 году добавилась тема продажи Спасского. Так, «Петербургская газета» в поминальный день 22 августа 1908 года поместила заметку «Музей имени И. С. Тургенева», из которой становится известно, что петербургские родственники писателя, «возбудившие вопрос о приобретении от орловского вице-губернатора г. Галахова тургеневского имения» для «устройства в нем какого-либо просветительного учреждения имени писателя, получили от нынешнего собственника имения письмо. В этом письме г. Галахов выражает свою полную готовность уступить имение для означенной цели, но ставит вопрос несколько иначе, чем петербургские родственники Тургенева. / Он полагает, что тургеневская усадьба должна быть национальным достоянием, и вопрос о приобретении должен быть разрешен не городским или земским самоуправлением, а государственной Думою. / С такою постановкою дела соглашаются и родственники Тургенева. Они в свою очередь просят, чтобы петербургская Дума просила своих представителей» в государственной Думе «войти с соответствующим предложением в это высшее законодательное учреждение».[17] В тот же день в «Орловском вестнике» в статье «К чествованию памяти Тургенева» добавились новые подробности: гласный петербургской Думы «Ландейзен сегодня получил телеграмму из Орла от вице-губернатора Галахова, родственника Тургенева, который сообщает», что «он готов уступить» бывшее имение Тургенева», если оно «станет общественной собственностью. Вопрос о выкупе <…> предположено обсудить среди членов государственной Думы».[18]
В 1912 году в августовском номере «Исторического вестника» была помещена заметка «Покупка бывшего имения И. С. Тургенева», в которой говорилось, что бывшее имение писателя «в настоящее время покупается министерством государственных имуществ», имение «уже осмотрено представителем этого министерства в Орле г. Тейтелем и найдено хорошим. <…> Вероятно, министерство, купив» его, «устроит там какое-либо просветительное учреждение не для привилегированных только лиц, но и для крестьян», говорят, нынешняя владелица О. В. Галахова «намерена устроить в Спасском Тургеневский музей, отдав в него все находящиеся у нее вещи», вплоть «до рукописей».[19] Годом позже, 22 августа 1913 года, в «Орловском вестнике» сообщалось: село Спасское «собирались одно время приобрести в собственность государство и общества, теперь же, видимо, об этом оставили даже всякую мысль. / Будь это не у нас, а где-нибудь за границей, там, наверное, был бы и музей».[20]
В этом же номере «Орловского вестника» (1913. 22 августа) была помещена любопытная «историческая справка»: «Орловская ученая архивная комиссия» еще «в начале 1908 года в числе мер, достойных памяти великого земляка, предположила покупку усадьбы И. С. — в с. Спасском Лутовинове Мценского уезда — в собственность государства. / Комиссия возбудила ходатайство об этом перед Академией наук, мотивируя его тем, что в том парке, где вдохновлялся, вынашивал свои мысли И. С., появилась “мерзость запустения” и недалеко то время, когда от парка, усадьбы останется только одно воспоминание». Каким-то образом это ходатайство попало в департамент земледелия, который, «обратив внимание» на упоминание в ходатайстве «о возможности устройства в с. Спасском», имеющем большие земельные угодия, «каких-нибудь общеобразовательных учебных заведений», усомнился в правомерности этого и, «отбросив вопрос об увековечении памяти писателя», обратился в орловское губернское земство: “Какого рода просветительское учреждение оно признавало бы желательным учредить в имении, представляется ли необходимость приобрести все имение, или возможно ограничиться покупкой части его, можно ли рассчитывать и в каких приблизительно границах на участие земства в приобретении имения, в единовременных расходах по оборудованию проектируемого учебного заведения и в ежегодных по его содержанию”». Так возникло «Дело» о покупке Спасского «для устройства» какого-либо «просветительного учреждения». Комиссия по народному образованию губернского земства отклонила «предположение» архивной комиссии, т. к. «губернское земство уже постановило учредить бесплатную библиотеку-читальню при Спасско-Лутовинском училище, купить все имение не по силам губернскому земству, а указать, какое из общеобразовательных учреждений соответствовало бы увековечению памяти великого писателя, комиссия не может». Гласный Хитрово «предложил выразить пожелание о выкупе имения в казну, как выкуплено имение Пушкина, как предположен был тогда выкуп Ясной Поляны»; однако председатель комиссии В. А. Шеншин нашел, что «вопрос этот решаться не может, так как комиссия уже рассматривала вопрос по существу» и земское собрание с ним согласилось. «Дело прошло все инстанции… А следы пребывания на земле дорогого нам земляка беспощадное время стирает ежечасно…».[21]
22 августа (4 сентября) 1913 года в памятном номере московской газеты «Русское слово» была опубликована заметка Б. Брио «Спасское-Лутовиново», в которой сообщалось о намерении Галаховых в отношении дальнейшей судьбы имения: «Одно время поднимался вопрос о приобретении Спасского-Лутовинова в казну. Потом вопрос заглох. <…> Нынешние владельцы Спасского-Лутовинова не скрывают, что имение им не нужно, что они рады хотя сегодня бы продать его, но их удерживает лишь сознание ответственности перед Россией. Купит имение какой-нибудь предприниматель, сведет парк, сведет остатки леса, разобьет землю на участки, и не останется Спасского-Лутовинова…».[22] С началом Первой мировой войны тема продажи Спасского, как выясняется, уже заложенного его владельцами, продолжает обсуждаться в прессе, соседствуя со статьями о войне: «В пользу семейств раненых», «Подарки офицерам и солдатам», об открытии лазаретов на пожертвования, об оказании помощи семьям призванных на войну и др. Так, 7 октября 1914 года, ежедневная московская газета «Русское слово» сообщила следующую информацию, полученную по телефону из Орла: «В текущем году Дворянским банком Орловской губернии назначена продажа с торгов 144 имений. / Назначена к аукционным торгам, между прочим, и бывшее имение И. С. Тургенева Спасское-Лутовиново, ныне принадлежащее жене орловского вице-губернатора О. В. Галаховой».[23] С учетом военного положения в стране эти торги едва ли состоялись. В 1915 году в петербургском журнале «Вестник литературы» была помещена статья В. Туманова о вновь предполагаемой продаже имения.[24] Таким образом, начиная с 1903 года, тема продажи Спасского и покупки его государством, варьируясь, активно обсуждалась на страницах орловской и столичной прессы; высказывались опасения о покупке имения частными лицами.
В декабре 1914 года Юрий Никольский, прочитав незадолго до этого в одной из газет о продаже имения, вслед за статьей отца, возвращается к теме Спасского, его удручающего состояния и необходимости выкупа имения из рук частных лиц. В той же газете «Речь» была помещена его статья «Продажа Спасского», оказавшаяся не учтенной ни в тургеневских библиографиях,[25] ни в библиографии работ Ю. А. Никольского.[26] Основное ее содержание в кратком виде следующее: «Что будет с имением, если оно теперь попадет в еще худшие руки, чем те, которые доселе им владели? Неужели тургеневский парк может постигнуть участь Вишневого сада?»; и «это все продается теперь, — всякий Лопахин может купить тургеневский парк»; разве «тургеневское Спасское не реликвия, и разве не будет преступлением, если мы не позаботимся о выкупе имения великого русского писателя из рук частных лиц?»; мы «не успели сделать этого раньше, когда жив был тургеневский дом, но мы должны спасти парк, флигель <…>. Почин в этом деле должен взять на себя Литературный фонд, издавший первое собрание писем Тургенева (очень, правда, неполное) и имеющий Тургенева в числе своих основателей».[27] В условиях начавшейся Первой мировой войны едва ли тема гибнущего Спасского, поднятая Ю. А. Никольским, могла иметь серьезный общественный резонанс, между тем публикация эта возымела действие, и история имела продолжение.
Сотрудники провинциальной газеты «Волго-Донский край»,[28] прочитав статью Ю. А. Никольского, 4 (16) января 1915 года обратились в Комитет Литфонда с просьбой «возбудить, посредством печати, интерес общества» и «ходатайствовать пред надлежащим ведомством о приобретении этого имения в собственность государства, с целью сохранить “дворянское гнездо” автора “Дворянского гнезда”» для «нас и потомства». Комитет Литфонда 21 января (2 февраля) 1915 года препроводил это письмо сотрудников «Волго-донского края» «по принадлежности» в имп. Академию наук, по Отделению изящной словесности. Ответы Академии наук Литфонду и Литфонда сотрудникам газеты в Царицыне нам неизвестны. Что касается Ю. А. Никольского, то в сентябре 1919 года он собирался в Орел, о чем писал Борису Садовскому 2 сентября: «Книжная Палата посылает (Венгеров[29] <…> подпал под мои чары <…>) в Орел, описать Тургеневский Музей для Тургеневианы».[30] По-видимому, это описание не было составлено Никольским: в октябре 1919 года молодой ученый начал преподавание в Петроградском университете. Судя по дальнейшей переписке, его поездка в Орел не состоялась.
В 1918 году постановлением Орловского губисполкома Спасское было объявлено национальным достоянием, управление над которым было вверено губернскому земельному отделу. Родовое гнездо писателя получило свой статус и юридическую защиту 22 октября 1922 года, когда в соответствии с законодательным актом 1921 года об охране исторических усадеб, памятников природы, парков и садов, был создан Музей-усадьба И. С. Тургенева «Спасское-Лутовиново». В ноябре 1922 года Музейный отдел Главнауки принял постановление: «Парк при родовом имении Ивана Сергеевича Тургенева, площадью около 38 га <…> со всеми насаждениями, прудом под названием “Савинский”, флигелем <…> признан неприкосновенным памятником природы, садов и парков, а посему никакие вырубки или другие виды его хозяйственного использования, без ведома Музейного отдела, недопустимы, охрана возлагается на Орловский музей-библиотеку, и предлагается принять действенные меры к его охране, расставить столбы с надписями о его неприкосновенности».[31]
Статья Ю. А. Никольского воспроизводится по первой публикации. Письмо из Литфонда в Академию наук по машинописи, письмо сотрудников газеты в Литфонд по автографу в соответствии с современными нормами орфографии и пунктуации.
Приложение I
Ю. Никольский
Продажа Спасского
Уже около двух месяцев тому назад в одном из дальних отделов «Русских ведомостей» мне случилось прочитать краткое известие о том, что имение Тургенева Спасское-Лутовиново продается Дворянским банком.[1] За войной никто не обратил внимание на это известие, между тем именно с войной оно чувствуется, быть может, еще острее и больнее, ибо говорит о нашей национальной культуре, которую мы теперь осознаем особенно чутко.
История имения после смерти Ивана Сергеевича такова: можно предполагать, следя за жизнью Тургенева, что его желанием было передать имение семейству Виардо; однако, никаких распоряжений он не оставил,[2] и имение перешло к дальней родственнице его — Ольге Васильевне Галаховой, которой ее дядя, А. А. Фет, «чтобы спасти для России хотя клочок значительного достояния Тургенева, ушедшего за границу, не преминул объяснить… ее наследственные права на Спасское», об этом мы читаем в воспоминаниях Фета (II, 397).[3]
Не известно, что было бы, если бы владельцами Спасского были иностранцы, — одна из дочерей г-жи Виардо — Луиза напечатала в 1907 г. во «Frankfurter Zeitung» бестактное письмо по отношению к памяти покойного,[4] — но русские владельцы Спасского, приходится это констатировать с грустью, не остались на высоте.
Спасское прекрасно и заботливо описано в малоизвестной, небольшой французской работе J. Mourier «Ivan Serguéiévitch Tourguéneff à Spasskoé» (изд. Вольфа, Петроград, 1899, с предисловием М. Стаховича).[5] Г-н Мурье, исследователь Кавказа, щепетильно описал весь находящийся в Спасском инвентарь и снабдил книгу фотографиями и планами. К сожалению, он, видимо, был связан с тогдашним орловским губернатором А. Н. Трубниковым, которому посвящена работа,[6] а через него и с вице-губернатором, женою которого является г-жа Галахова. Может быть и так, что во времена Мурье не было в Спасском той «мерзости запустения», которое я застал там летом 1913 г.
Мое путешествие описано А. Никольским («Речь», 22 августа 1913 г.).[7] Напомню его очень коротко. Самая главная потеря, которую мы застали — гибель дома Ивана Сергеевича, что можно объяснить только недостаточно заботливым отношением владельцев к законом им вверенному наследству.
Говорят, будто все имущество дома было вывезено за несколько дней и таким образом счастливо спасено от пожара, жертвою которого сделался этот знаменитый дом.
Теперь от него — одни руины. И берет страх, что флигель, который еще сохранился, может постигнуть та же участь при неблагоговейном отношении.
Что будет с имением, если оно теперь попадет в еще худшие руки, чем те, которые доселе им владели? Неужели тургеневский парк может постигнуть участь Вишневого сада?
Теперь, не прибранный заботливой рукой, сильный и глубокий в своем одиночестве, со скрещивающимися старыми липовыми аллеями — он производит сильное впечатление. Какая-то тишина покоя, удаленности от жизни сковывает старые деревья. Молчаливые, они таят удивительные сказки будто бы о прекрасной жизни, и изредка чуть шепчут что-то колышущиеся листы. Верхушки деревьев, когда мы были там, купались в голубом воздухе, чутко прислушивались к малейшему дуновению, а корни уходили далеко в землю, говоря о тайной жизни природы — глубокой и живой… Тургенев звал когда-то Флобера в этот парк, кругом которого «на двести верст, волнующаяся рожь — превосходно». «Невольно замираешь, — писал Иван Сергеевич, — в каком-то неподвижном состоянии, торжественном, бесконечном и тупом, в котором соединены в одно и то же время и жизнь, и животность, и Бог. Выходишь оттуда, как после я не знаю какой мощно укрепляющей ванны»…[8]
И это все продается теперь, — всякий Лопахин может купить тургеневский парк.[9]
Мне могут сказать, что не время теперь думать об этом, когда мы переживаем такие тяжелые времена. Но разве тургеневское Спасское не реликвия, и разве не будет преступлением, если мы не позаботимся о выкупе имения великого русского писателя из рук частных лиц?
Теперь больше, чем когда-либо, живо в нас национальное самосознание, и вопрос о выкупе тургеневского имения есть вопрос нашей национальной чести. Мы не успели сделать этого раньше, когда жив был тургеневский дом, но мы должны спасти парк, флигель, этот грациозный классический храмик «во французском роде», находящийся вне теперешней лутовиновской усадьбы и совершенно заброшенный. Почин в этом деле должен взять на себя Литературный фонд, издавший первое собрание писем Тургенева (очень, правда, неполное) и имеющий Тургенева в числе своих основателей.[10]
Тургенев не только наш русский писатель, он и мировая величина.
Покажем же, что мы умеем чтить наши святыни. Памятник Тургеневу можно соорудить и после войны, имение же его продается теперь, и патриотично приложить все старания, чтобы оно было выкуплено.
Юрий Никольский.
Печатается по первой публикации: Никольский Ю. Продажа Спасского // Речь. 1914. 21 декабря (3 января 1915). № 345 (3014). С. 3.
Приложение II
<Письмо из Комитета Литфонда в Академию наук>
Санкт-Петербург
21 января (2 февраля) 1915 г.
Бланк:
Общество для пособия
нуждающимся литераторам
и ученым
(«Литературный фонд»)
Комитет
21 января 1915 г.
№ 209
В императорскую
Академию наук (по Отделению
Изящной словесности)
Комитет Литературного фонда при сем препровождает письмо сотрудников газеты «Волго-Донский край» по принадлежности, по вопросу о приобретении в общественную собственность продающегося ныне имения И. С. Тургенева.
Секретарь Р. Иванов (?)
<Письмо сотрудников газеты «Волго-Донский Край» в Литфонд>
Царицын — Санкт-Петербург
4 (16) января 1915 г.
В Литературный фонд
Узнав из печати (Речь, № 345) о предстоящей продаже Дворянским Банком бывшего имения Ивана Сергеевича Тургенева «Спасское-Лутовиново»,[11] в котором вырос, жил и проводил лучшие моменты своей жизни писатель, мы, сотрудники газеты «Волго-Донский Край» в Царицыне н/В<олге>, беспокоясь за участь этой колыбели великого художника родного языка, считаем необходимым обратиться к вам со следующим:
Залог[ff] Спасского-Лутовинова представляет собою дело частных лиц, решившихся на это под давлением тяжелых для них обстоятельств; продажа Банком — также есть дело учреждения, не обязанного входить в обсуждение ценности этого имения как памятника жизни великого нашего[gg] художника.
Имение, находясь в частном владении лиц, для которых оно не служило объектом их хозяйственной предприимчивости, не претерпело, за исключением сгоревшего дома, никаких изменений и оставаясь запущенным, сохранило прелести, которые ценил в нем Иван Сергеевич.
Теперь пред нами встает жгучий вопрос: что будет с имением после продажи, в какие руки оно попадет? Равнодушными к этому мы остаться не можем, потому что дорого нам все, что связано с именем глубоко чтимого писателя, произведения которого являются цветом русской художественной литературы.
Это имение ценно для всей России, оно должно быть достоянием всех, кто любит мотивы тургеневского тв<орчест>ва — а их любит вся Россия.
Поэтому мы обращаемся к вам с просьбой, во-первых, возбудить, посредством печати, интерес общества к этому вопросу, во-вторых, ходатайствовать пред надлежащим ведомством о приобретении этого имения в собственность государства с целью сохранить «дворянское гнездо» автора «Дворянского гнезда» во всей его прелести, обвеянной (Так! — С. И.) духом великого писателя, сохранить для нас и потомства.
Василий Изюмский
В. Кочетовский
Петр Лямин
Михаил Мазанов
Яков Холшевников
г. Царицын «4» января 1915 года.
Письмо из Литфонда в Академию наук печатается по машинописи: СПбФ АРАН. Ф. 9 (Канцелярия II-го отд. ОРЯС. Разряд изящной словесности) Оп. 5. № 6 (О приобретении бывшего имения И. С. Тургенева). Л. 70 (на бланке: «Общество для пособия нуждающимся литераторам и ученым. «Литературный фонд» Комитет; № 209);
Письмо из газеты «Волго-Донский край» в Литфонд печатается по автографу: Там же. Л. 71‒72.
[1] Окончил историко-филологический факультет Петроградского ун-та (1912‒1916), где на последних курсах был участником Пушкинского семинария С. А. Венгерова, близкий друг Б. М. Эйхенбаума, приятель Г. П. Струве, В. Л. Комаровича, М. О. Гершензона, Б. А. Садовского; поэт, критик и историк литературы, автор работ о Тургеневе и Достоевском, Фете и Полонском; в 1920 г. из Крыма эвакуировался в Константинополь, затем через Болгарию переехал в Белград, где получил звание приват-доцента в местном ун-те, преподавал в русско-сербской гимназии, публиковал работы, в основном, написанные до эмиграции. Печатался в пражской «Русской мысли» П. Б. Струве, парижском «Общем деле» В. Л. Бурцева. В 1922 г. нелегально вернулся в Россию, чтобы вывезти свою невесту И. В. Оболенскую (1898–1987), был схвачен как шпион, умер от тифа в харьковском ЧК. Некролог Никольского, написанный П. Б. Струве, был помещен в «Русской мысли» (1922. Кн. VI‒VII. С. 303‒305); в России статьей-некрологом откликнулся Б. М. Эйхенбаум: «Надо сохранить память о нем, надо собрать его статьи и напечатать некоторые его письма, в которых сказано больше, чем в статьях. Он был человеком выдающимся» (Литературные записки. 1922. № 1. С. 14). См. также: Судьба Юрия Никольского: Из писем Ю. А. Никольского к семье Гуревич и Б. А. Садовскому. 1917–1921 / Публ. С. В. Шумихина // Минувшее. Исторический альманах. № 19. М.; СПб., 1996. С. 135‒198.
[2] Биография А. И. Никольского насыщена событиями и трагична — земский деятель Орловской и Херсонской губ., в 1880-х гг. в Орле вместе со своей будущей женой входил в оппозицию, «за что поплатился 9-ю месяцами тюрьмы» и ссылкой в Архангельскую губ. и Акмолинскую (Омскую) обл. (1888–1891); после ссылки в Елизаветград и Тирасполь поступил ветеринарным врачом в Одессе; член 3-й Государственной Думы от Одессы в кадетской фракции (1907–1913), член «Союза освобождения» — см.: А. И. Никольский в 3-ей Думе. Одесса, 1912. С. 1–52 (автор не указан). Сотрудничал в ряде изданий: «Голос», «Неделя», «Русские ведомости», «Русское слово», «Речь», «Одесский листок». Умер в 1933 г. Имел двух сыновей: известного литературоведа Юрия и младшего Сергея (1899‒1918), поэта, участника Белого движения в составе Добровольческой армии, расстрелянного в январе 1918 г. в Екатеринославе большевиками. [Электронный ресурс] Режим доступа: https://ru.wikipedia.org/wiki/Никольский,_Александр_Иванович; дата обращения: 21 июня 2020 г. Некролог Сергея был написан Б. М. Эйхенбаумом, см.: Памяти С. А. Никольского // Наш век (бывш. «Речь»). 1918. 28 (15) июля. № 129 (153). С. 1; Эйхенбаум высказал пожелание, чтобы «молодые друзья погибшего» собрали бы «все им написанное и издали сборник его памяти». Издание не состоялось. Подробнее о нем см.: Судьба Юрия Никольского. С. 167.
[3] Никольский А. Тургеневское пепелище // Речь. 1913. 22 августа (4 сентября). № 228. С. 2.
[4] Там же.
[5] Интерес Ю. А. Никольского к Тургеневу был устойчивым и глубоким, реализовался он в ряде публикаций, не утративших своей научной значимости по сей день: Никольский Ю. А.: 1) Тургенев и писатели Украйны // Русская мысль. 1914. № 7. Отд. 2. С. 99‒118; 2) Дело о похоронах И. С. Тургенева // Былое. 1917. № 4 (26). С. 111–156; 3) Тургенев и черт // Жизнь искусства. 1919. № 305‒309; 4) Материалы по Фету. 1. Исправление Тургеневым фетовских «Стихотворений» 1850 г. // Русская мысль. 1921. Кн. 8–9. С. 211–227; Кн. 10–12. С. 248–262; 5) Тургеневский перевод «Мцыри» на французский язык (1916) был опубликован в эмиграции в сербском сборнике (1921). В 1919 г. Никольский договорился с издательством «Огни», что напишет работу «Таинственные рассказы Тургенева и их происхождение» (замысел не был осуществлен). См.: Шумихин С. В., Тименчик Р. Д. Никольский Юрий Александрович // Русские писатели. 1800–1917: биографический словарь. М., 1999. Т. 4. С. 326. Ю. А. Никольский, как известно, был одним из первых фетоведов.
[6] Гутьяр Н. М. На родине И. С. Тургенева // Оренбургская газета. 1898. № 481 (посетил в июне 1898 г., работая над биографией писателя — см.: Гутьяр Н. М. Иван Сергеевич Тургенев. Юрьев, 1907).
[7] Рында И. Ф. Забытая усадьба // Исторический вестник. 1895. Т. 62. № 12. С. 858‒871 (о посещении в 1895 г.). «Гнездо великого писателя в настоящее время представляет печальную картину, — писал Рында, вновь посетивший Спасское в 1903 г.: — школа закрыта, в здании бывшей богадельни живет урядник. Дом опустел, полы в нем провалились, мебели нет; библиотека, когда-то очень обширная, в настоящее время представляет собою беспорядок» (Рында И. Ф. Черты из жизни Ивана Сергеевича Тургенева. СПб., 1903. С. 32; вперв.: Исторический вестник. 1894. № 2. С. 411‒426). См. также: Громов В. А. Новое об авторе сборника статей «Черты из жизни И. С. Тургенева» // Спасский вестник. Вып. 4. [Орел], 1997. С. 32‒40.
[8] Гревс И. М. Биография И. С. Тургенева (1925) / Вступ. слово, подг. рукописи и коммент. О. Б. Вахромеевой // Мир экскурсий. 2013. № 4(24). С. 3‒12. Гревс читал лекции на Бестужевских курсах: «Тургенев и музыка», «Тургенев и “Дворянское гнездо”». Спасское и Орел Гревс посетил в 1928 г., работая над книгой «Спасское и Россия в творчестве Тургенева (очерки по истории его миросозерцания)», полагая, что именно Спасское лежит в основе миропонимания писателя; неопубликованная неоконченная рукопись (более 320 стр.) хранится в СПбФ АРАН. Ф. 726). Основные работы Гревса, посвященные писателю: Тургенев и Италия: культурно-исторический этюд (Л., 1925); История одной любви: И. С. Тургенев и Полина Виардо (М., 1927).
[9] Mourier J. Ivan Serguéiévitch Tourguéneff à Spasskoé / Préface de Michel Stahowitch. SPb.; M., 1899 (Мурье Ж. И. С. Тургенев в Спасском / Пер. Л. Н. Соколовой. СПб., 1899). Стахович Михаил Александрович (1861–1923), общественный деятель, орловский губернский предводитель дворянства (1895–1907), литератор (см.: Орловский мудрец, опередивший время. 150-летию со дня рождения М. А. Стаховича: Третьи «Муромцевские чтения» / Сб. науч. статей. Орел, 2011).
[10] Н. О. <Н. О. Лернер? >. В Спасском. Поездка в имение Тургенева // Петербургская газета. 1908. 22 августа. № 230. С. 2
[11] Никольский А. Тургеневское пепелище // Речь. 1913. 22 августа (4 сентября). № 228. С. 2.
[12] См.: Никитский Н. Наследство И. С. Тургенева. К годовщине его смерти (По неизданным архивным документам) // Орловская правда. 1924. 4 сентября. № 202. С. 5; Богданов Б. В. Спасское-Лутовиново после Тургенева // Спасский вестник. Вып. 4. [Орел], 1997. С. 8-9.
[13] А. М. <А. Г. Михайловский>. В Спасском (От нашего корреспондента) // Русские ведомости. 1908. 22 августа. То же: Дорогие места / Под ред. И. А. Белоусова. Изд. 1-е. М., 1909. С. 39 (изд. 3-е, испр. и доп. М., [1918]. С. 136).
[14] И. Ф. Рында о посещении Спасского в 1895 г. (Рында И. Ф. Забытая усадьба // Исторический вестник. 1895. Т. 62. № 12. С. 858-871).
[15] Воспоминание об И. С. Тургеневе (К 20-летию со дня его кончины) // Нива. 1903. № 34. С. 687 (без подп.). О запущенности и разрушении усадьбы говорилось также в других статьях, см., например: К. О Тургеневском гнезде // Курьер. 1903. 19 марта. № 21; А. М. <А. Г. Михайловский>. В Спасском (От нашего корреспондента) // Русские ведомости. 1908. 22 августа; он же: На родине И. С. Тургенева // Русские ведомости. 1908. 26 августа; Никифоров К. Спасское умирает. Усадьба И. С. Тургенева // Орловский вестник. 1908. 22 авг. № 218. С. 2; Эль. В усадьбе И. С. Тургенева // Орловский вестник. 1913. 22 августа. № 193. С. 2; Брио Борис. Спасское-Лутовиново // Русское слово. 1913. 22 августа (4 сентября) № 193. С. 3 и др. См. также: Португалов М. В. По тургеневским местам (спутник экскурсанта). М., 1924. С. 41-46.
[16] Село Спасское-Лутовиново // Русские ведомости. 1904. 8 июля. № 188. С. 2 (без подп.).
[17] См.: Петербургская газета. 1908. 22 августа. № 230. С. 2 (без подп.).
[18] Орловский вестник. 1908. 22 августа (4 сентября). № 218. С. 1 (без подп.).
[19] Исторический вестник. 1912. № 8. С. 775-776 (без подп.).
[20] Орловский вестник. 1913. 22 августа (4 сентября). № 193. С. 1 (без подп.).
[21] Тот же. Будет ли Спасское сохранено? (Историческая справка) // Там же. С. 2.
[22] Брио Борис. Спасское-Лутовиново // Русское слово. 1913. 22 августа (4 сентября). № 193. С. 3.
[23] Русское слово. 1914. 7 (20) октября. № 230. С. 5.
[24] Туманов В. Уголок Тургенева и забытая книга // Вестник литературы. 1915. № 2. С. 31-33.
[25] См.: Тургенев и Орловский край. Орел, 1968.
[26] Шумихин С. В., Тименчик Р. Д. Никольский Юрий Александрович. С. 324-327.
[27] Никольский Ю. Продажа Спасского // Речь. 1914. 21 декабря (3 января 1915). № 345 (3014). С. 3.
[28] Ежедневная «газета политическая, общественная и литературная». В 1913-1917 гг. издавалась в Царицыне (нынешний Волгоград). Ред. В. П. Баланин.
[29] Венгеров Семен Афанасьевич (1855‒1920), библиограф, критик, историк литературы, с 1917 г. директор Российской книжной палаты. Никольский в студенческие годы (с 1912 по 1916 гг.) был участником Пушкинского семинария Венгерова.
[30] См.: Судьба Юрия Никольского. С. 177.
[31] Цит. по: Богданов Б. В. Спасское-Лутовиново после Тургенева. С. 12-13.
[ff] Вместо зачеркнутого: являясь следствием «дворянского оскудения»
[gg] Вместо зачеркнутого: русск<ого>
[1] Обнаружить в «Русских ведомостях» «краткое известие» о продаже Дворянским банком имения Спасское не удалось; в это же время схожее сообщение было опубликовано в газете «Русское слово»: «Орел, 6, X. (По телефону). В текущем году Дворянским банком Орловской губернии назначена продажа с торгов 144 имений. / Назначено к аукционным торгам, между прочим, и бывшее имение И. С. Тургенева Спасское-Лутовиново, ныне принадлежащее жене орловского вице-губернатора О. В. Галаховой» (Русское слово. 1914. 7 (20) октября. № 230. С. 5).
[2] По оглашении сразу после смерти писателя двух его духовных завещаний наследницей всего имущества писателя, включая собственность на изданные и неизданные сочинения, была объявлена Полина Виардо. Окружной суд Петербурга утвердил последнее завещание писателя, в силу которого Виардо получала все то, на что имел право Тургенев в день его смерти, включая его родовое имение Спасское-Лутовиново; завещание было оспорено дальними родственниками писателя К. Д. Сухотиной и О. В. Галаховой, т. к. по российским законам вотчинные земли и родовые имения не подлежали завещанию. Длительный и сложный судебный процесс был завершен лишь спустя пять лет после смерти Тургенева, и П. Виардо получила от наследниц Спасского деньги, одолженные у нее писателем, а также отступные за движимое имущество; после того как Сухотина получила свою долю деньгами (60.000), выплаченными ей Галаховой, последняя вступила в свои права на Спасское в январе 1887 г. (подробнее об этом см.: Арзуманова М. А. Завещание И. С. Тургенева // И. С. Тургенев (1818–1883–1958). Статьи и материалы / Под ред. М. П. Алексеева. Орел, 1960. С. 264–286; Богданов Б. В. Спасское-Лутовиново после Тургенева. С. 8‒9).
[3] А. А. Фет вспоминал о Тургеневе в 1890 г.: «…высказываемая им когда-то мечта о женском каблуке, нагнетающем его затылок лицом в грязь, сбылась в переносном значении в самом блистательном виде. / Чтобы спасти для России хотя клочок значительного достояния Тургенева, ушедшего за границу, я не преминул объяснить моей племяннице Г<алахово>й ее наследственных прав на Спасское» (Фет А. А. Мои воспоминания. 1848–1889: В 2 ч. Ч. 2. М., 1890. С. 397).
[4] Эритт Луиза-Полина-Мари (урожд. Виардо; 1841—1918), старшая дочь Полины и Луи Виардо, пианистка, композитор, певица, педагог. В 1907 г. опубликовала в газете «Frankfurter Zeitung» (10 февраля н. ст.) отрывок из воспоминаний, крайне враждебный по отношению к Тургеневу. В статье «Вестника Европы», принадлежавшей, вероятно, М. М. Стасюлевичу, появилось опровержение: «Совершенно случайно мы узнали из “Русских ведомостей” (№ 25. 1 февр. 1907 г.), что в одной немецкой газете <…> напечатано письмо к редактору этой газеты, подписанное именем “г-жи Геррит-Виардо, дочери знаменитой Полины Виардо”. <…> она уверяет, будто Тургенев прожил в доме Виардо, “с полным комфортом”, тридцать лет и за все это время не платил и даже не пытался платить хозяевам <…> “ему и в голову не пришло поблагодарить нас за в высшей степени тяжелый, утомительный и дорогой уход за ним, завещав нам хотя бы часть своего крупного состояния. Его миллионы (!!!) унаследовала старая кузина, которой он никогда не знал, и у которой без того были свои миллионы”… / Если бы г-жа Геррит рискнула все это выразить <…> вслед за смертью Ивана Сергеевича, то это вызвало бы один взрыв всеобщего негодования, который был бы вместе и ответом на ее инсинуации», но она «дала пройти чуть не целой четверти века, чтобы открыто покуситься запятнать чем-нибудь великую память Тургенева» (М. Ст.<Стасюлевич М. М.?>. Злостное покушение на добрую память Ив. С. Тургенева // Вестник Европы. 1907. № 3. С. 413). 18 ноября н. ст. 1922 г. в газете «Figaro» была напечатана очередная глава из ее воспоминаний, где говорилось: «Мы все в семье были глубоко привязаны к Тургеневу, и я лично всегда его ценила, уважала и любила, несмотря на его беззастенчивый эгоизм избалованного великого человека» (цит. по: Тургенев и его время. М.; Пг., 1923. Сб. 1. С. 311). Позже эти воспоминания были собраны и изданы ее сыном: Une famille de grands musiciens. Mémoires de Louise Héritte-Viardot / Rec. par Louis Héritte de la Tour. Paris, 1922. См.: Тургенев. ПССиП(2). Письма. Т. 1. С. 558).
[5] См.: Mourier J. Ivan Serguéiévitch Tourguéneff à Spasskoé / Préface de Michel Stahowitch. SPb.; M., 1899 (Мурье Ж. И. С. Тургенев в Спасском / Пер. Л. Н. Соколовой. СПб., 1899).
[6] В посвящении: «A Monsieur Alexandre Nicolaïevitch Troubnikoff Gouverneur d’Orel Hommage et reconnaissance J. Mourier» («Господину Александру Николаевичу Трубникову, Орловскому губернатору. Дань и признательность Ж. Мурье»).
Трубников Александр Николаевич (1853–1922), государственный и военный деятель, камергер (1893), мемуарист, орловский губернатор (1894–1901). За время его губернаторства в Орле было открыто трамвайное движение, разбит городской бульвар («Трубников бульвар»), открыта Пушкинская общественная библиотека с читальней, заложены полковые Иверская и Покровская церкви, создан губернский музей для хранения памятников старины и предметов, собранных Орловской ученой архивной комиссией (1897; в наст. время Областной краеведческий музей). — См.: Попов Н. С. А. Н. Трубников, бывший орловский губернатор. 1894–1904. Очерк. Орел, 1901. См. также: Трубников А. Н. Воспоминания / Вступ. ст., сост., коммент. А. С. Минакова. Орел, 2004.
[7] См.: Речь. 1913. 22 августа (4 сентября). № 228. С. 2.
[8] В письме к Г. Флоберу от 14 (26) июня 1872 г. из Москвы Тургенев сообщал: «Я действительно думаю, что наше совместное путешествие в Россию было бы вам полезно. Я только что провел целых 4 дня не в стоге сена, правда, но в аллеях старого деревенского сада, полного сельских ароматов, земляники, птиц, дремлющих лучей солнца и теней; а вокруг — двести десятин волнующейся ржи! Это было чудесно! Замираешь с каким-то ощущением торжественности, бесконечности — и отупения, в котором есть нечто и от зверя и от Бога. Выходишь из этого состояния, словно после какой-то сильнодействующей ванны. А затем снова вступаешь в привычную житейскую колею» (Тургенев. ПССиП(2). Письма. Т. 11. С. 269, 386). Никольский цитирует это письмо, вероятно, по памяти; первое русское издание: Письма И. С. Тургенева к его французским друзьям (С предисловием и примечанием И. Д. Гальперина-Каминского) // Русская мысль. 1896. № 8. С. 34 (см.: Тургенев. ПССиП(2). Письма. Т. 11. С. 535).
[9] Речь идет об одном из героев пьесы А. П. Чехова «Вишневый сад» (1903) богатом купце Лопахине, чьи родители были крепостными у Раневской, владелицы имения, который покупает дворянское поместье с вишневым садом, с тем чтобы его вырубить и застроить земли дачами под аренду. Пьеса Чехова об уходящей эпохе русского дворянства упоминается также А. И. Никольским в статье «Тургеневское пепелище», где он описал, как в Спасском познакомился с бывшим камердинером Тургенева Каллистратом Михайловичем, напомнившим ему забытого Фирса из «Вишневого сада» (см.: Речь. 1913. 22 августа (4 сентября) № 228. С. 2).
[10] Литературный фонд (Общество для пособия нуждающимся литераторам и ученым; 1859–1922). Тургенев был одним из учредителей Общества и активным членом его комитета со дня основания и до самой смерти (подробнее об участии Тургенева в Литфонде см.: Ипатова С. А. И. С. Тургенев и Литфонд: У истоков благотворительности в России (1859−1862) (по архивным материалам) // Русская литература. 2018. № 3. С. 54−65).
Сразу после смерти писателя, последовавшей 22 августа (3 сентября) 1883 г., на заседании Литфонда от 2 (14) сентября 1883 г. было принято решение об издании его писем, которое стараниями В. П. Гаевского и при участии М. М. Стасюлевича состоялось в короткий срок и вышло в свет 29 октября (10 ноября) 1884 г. (в количестве 6025 экз.): Первое собрание писем И. С. Тургенева. 1840–1883 гг. СПб., Типография М. М. Стасюлевича, 1884. Всего в собрание вошло 488 писем писателя к 55 адресатам за 43 года с 1840 по 1883; с пробелом в 12 лет: с 1841 по 1852 (см.: Ипатова С. А. «Первое собрание писем И. С. Тургенева» (1884): У истоков научной биографии писателя // Тургеневский ежегодник 2016–2017 года / Сост. и ред. Л. В. Дмитрюхина, Л. А. Балыкова. Орел, 2018. С. 59–69).
[11] См. Приложение I.